«О Великая Сулис Минерва, помоги мне!» -взмолилась она, плотнее натянула капюшон пенулы и заторопилась в постоялый двор, где остановилась со слугами.
Но у Ливии даже не возникло мысли отступиться и вернуться домой. Сидеть в пустом мрачном доме и надеяться, что Марк вернется к ней? Нет! Она должна найти его!
Ливия не могла простить себе, что позволила своему мужу уйти, корила себя за то, что не обращала внимания на его переживания... Но ее собственное чувство вины и боли было так велико, что она не знала, как высказать его. И вот он ушел. Она должна найти его, должна объяснить!
Когда Ливия поднималась к себе в комнату, она увидела, как одна из местных служанок подметает полы. И молодая женщина вдруг вспомнила, как дети помогали ей по хозяйству, подметали дом и двор, иногда они устраивали бои на метлах, Ливия пыталась остановить их и строго запретить им это делать, но мальчики видели ее горящие глаза и слышали в ее голосе еле скрываемый смех, а потому продолжали свои проказы. А она уже не могла сдержаться и начинала смеяться вместе с ними. Ливия и сейчас слабо улыбнулась, но тяжелая пустота не давала ей увлечься теплыми воспоминаниями.
Чувство усталости и разбитости придавило Ливию к кровати, она легла и заплакала. Она должна была лучше следить за детьми, она не должна была отвлекаться! Но тот день ничем не отличался от других подобных дней, они много раз и до этого ходили к реке. И пока она починяла одежду, а Марк вязал сети, мальчики играли рядом на берегу. Почему они решили поплыть? Что они увидели на том берегу?
Когда я зашла в форт, у меня перехватило дыхание и из глаз полились слезы. «Я нашла тебя! Я знаю, где ты окончил свои дни. Я так долго искала тебя, я так хотела узнать, где ты и что с тобой! О, Господи! Почти два тысячелетия я не знала, где ты, я не знала, что с тобой! И вот я здесь, теперь я знаю!»
Все было так странно... Одна часть меня смотрела на другую отрешенно, с недоумением, как сторонний наблюдатель, которого не касаются переживания других людей. А другую часть меня терзала невыносимая боль потери, невозвратимости. И я ясно и четко переживала чувства обеих!
Верю ли я в реинкарнацию? Нет... Наверно... Не знаю! Да, я слышала о том, что все жизни, которые мы проживаем, остаются записанными в наших душах. Но, насколько я знаю, реинкарнация предполагает еще и наличие кармы, когда ты можешь переродиться в зверя или растение. В любом случае, это только вопрос веры.
Я ходила по развалинам старой Виндоланды, как наверно ходили по развалинам своих домов люди после воздушного налета- потерянные, пустые... Вся их жизнь лежала под обломками домов. Также и мое потерянное счастье лежало в этих остатках казарм и святилищ.
От постоянного дождя у меня уже промокли ноги, мне неудобно было держать в руках зонт, сумку, фотоаппарат и карту форта. И тут я взмолилась, «О, Господи! Пусть закончится этот дождь! Дай увидеть голубое небо! Дай увидеть солнце! Если все время будет идти дождь, то я не смогу быть с ним долго! Я столько времени искала его, позволь остаться с ним подольше!» И какие-то высшие силы услышали меня!
Сперва один луч солнца пробил серую завесу туч, дождь постепенно прекратился и вот уже второй и третий лучи спешили согреть промокшую землю. Усилившийся ветер разогнал тучи, и через некоторое время с чистого голубого неба на меня смотрело яркое солнце.
Совпадение? Вы думаете? В тот момент я не верила в совпадения...
-А теперь мечи наголо!- прокричал Марк
Прыгать на лошадь в полном вооружении было обычной тренировкой для когорты батавов, но Марк усложнял это занятие и заставлял солдат проделывать это с мечом наголо.
Воины, привыкшие к этому испытанию, отнеслись к нему спокойно, звук металла, вытаскиваемый из десятка ножен, раздался над полем. Наказание за порез лошади было- наказание плетьми, поэтому все лошади после таких тренировок оказывались целы, что нельзя было сказать о воинах. После подобной тренировки многие солдаты перевязывали свои многочисленные порезы.
После учений Марк подошел к иммуну, чтобы тот починил его калиги. У казармы солдата располагался целый склад порванных калиг и шкура для изготовления новых.
У меня отец сапожник, -рассказывал солдат стоящим рядом товарищам, -я бы предпочел заниматься этим делом, но война приносит больше сестерциев. К тому же может мне даруют гражданство! Я уеду в Рим! Куплю себе дом,- мечтал молодой воин.
Марк невольно улыбнулся, слушая эти наивные мечты.