пусть за мою выходку последует
суровое наказание от папочки, но
мне будет, что вспомнить, что
рассказать той же Аришке, когда
мы помиримся. И никто больше не
посмеет назвать меня синим
чулком. А вот выйти замуж?
Миша классный, с ним весело, но в
то же время надёжно. Он хорошо
готовит и держит дом в чистоте,
значит превращать меня в рабыню
у плиты и унитаза не станет. И,
кажется, я его люблю. Но как же
учёба? Как же карьера? Как же
власть? Смогу ли я отказаться от
своей мечты? Смогу! Ради того,
чтобы остаться с Мишей, смогу! А
карьера и власть - не мои мечты. Их
мне навязали родители, которые
хотели мной гордиться и общество,
которое, с начало отвергало меня, а
потом, приняло, испугавшись моего
статуса.
- Чего задумалась? – Миша
взъерошил мои волосы.
Действительно, довольно странное
зрелище. Сидит девица за столом,
смотрит в пустую тарелку, трясёт
нервно ступнёй.
- Идём к морю.
Мишка потянул меня за руку.
-И что за он человек такой? –
ворчала я про себя. - Вот не сидится
ему на месте, вечно куда-то спешит.
В Эвилии на лыжах да на
ледодисках кататься, здесь к морю
торопится.
Но ворчала я по- привычке, лишь
для того, чтобы успокоить
взбудораженные мысли. На самом
же деле, мне самой хотелось
попрыгать в тёплых блестящих
волнах.
- А у меня купальника нет, -
пожаловалась я.
- Не выдумывай, - отрезал парень,
выталкивая меня из кухни. – Всё у
тебя есть, и купальник, и шляпка и
всякие там женские штуки, в
которых я ничего не смыслю. Моя
подруга Аська всё купила к нашему
приезду.
Меня кольнули слова о подруге.
Ещё любовного треугольника мне
тут не хватало.
- Просто подруга? –
поинтересовалась я, стараясь
смотреть прямо в синие очи.
- А ты ревнуешь? Мне приятно,
Верка, - Миша поцеловал меня в
нос. – Расслабься, это просто
девушка, живущая со мной по
соседству. Кстати, она тебе очень
помогла, зашила твою рану и
предотвратила кому. Так что не
забудь поблагодарить её при
встрече.
Что может быть удивительнее
моря? Только море в штиль. Волны
облизывают прибрежные камни,
делая гладкими и блестящими,
оставляя на них, белые барашки
пены. Солнечный свет дробится в
дрожащей, колышущейся бирюзе
воды. Морская песня тихая и
нежная, а объятия ласковые и
мягкие. И ты, забыв обо всём,
плывёшь, наслаждаясь каждым
мгновением, вдыхая неповторимый
запах моря, чувствуя, как легко и
нежно покачивают тебя волны.
Чайки разрезают воздух резкими
криками, ветер тёплый, озорной
треплет волосы.
Я смотрю, как капли воды сбегают
по рельефному телу Миши, как он
плывёт, рассекая морскую гладь
уверенными широкими гребками.
Наконец, поймав мой взгляд, он
стремительно подплывает, хватает
за талию и каким- то
непостижимым образом
закидывает себе на спину. Теперь я
плыву на его спине, словно верхом
на гигантской рыбине и смеюсь,
смеюсь…
Ноздреватая, жёлто- рыжая, словно
поджаристый блин, луна висит в
ночном небе, щедро поливая
спутанные космы луговой травы
расплавленной бронзой. Почти
безветренно , и от того явственнее
слышен шелест моря по гальке,
стрёкот цикад и далёкий вой
горного шакала.
Мы лежим в темноте, на слегка
колючем покрывале луга, глядя в
бархат южных ночных небес,
усыпанных мелкими светящимися
крупинками звёзд.
Его ладонь сжимает мои пальцы, и
всё тело завидует им. Ведь они,
нахальные, сейчас получают тепло,
лежащего рядом человека, пьют эту
удивительную, вызывающую
беготню мурашек, заставляющую
кровь с бешеной скоростью нестись
по венам силу.
- Это не Синеморск? – лениво
спросила я.
Ладонь напряглась, сжала мою руку
уже не ласково, а больно. Я
инстинктивно отодвинулась.
- А где мы, по твоему? На другой
планете? – голос Миши звучал
ровно, наигранно весело.
Но слова, произносимые человеком,
могут врать, а вот тело, даже того,
кто привык лгать и держать себя
под контролем, всегда выдаст и
обман, и страх, и тревогу. Отец
часто говорил об этом и мне, и
матери, и, скорее всего, пользовался
своей аксиомой на работе. Ведь не
даром ему удалось дослужиться до
третьего секретаря, а столичное
начальство сулит скорое
повышение.
- Какая –то пригородная деревушка.
В городах шакалы не воют, да и
живёшь ты слишком уединённо, -
произнесла я и ощутила, как рука
Миши вновь расслабилась и стала
ласковой.
- Не люблю шумные города, -
признался Михаил. – Суета мешает
сосредоточиться, отвлекает от
работы.
- А твои родители не будут против
нашей свадьбы? – спросила и
осеклась. Это что получается, я уже
согласилась незаметно для самой
себя? А с другой стороны- почему
бы и нет? Кто может быть лучше
Миши? Да это же самый настоящий
принц из сказки, добрый,
заботливый, живущий у самого
моря!
- У меня нет родителей. Они
погибли. С начала умер отец, а
следом за ним ушла и мама, не
выдержав боли.
- Прости, я напомнила тебе о
грустном.
Сразу стало неловко. Да и пауза
неприятная повисла. Вот не умею я
говорить нужных слов в таких
случаях.
- Это произошло очень давно, и я
успел свыкнуться с тем, что их
больше нет.
Миша приподнялся на локтях,
взглянул на меня, блеснув
голубыми осколками неба,
осторожно провёл ладонью по щеке,
потом спустился к шее. Нащупав на
ней пульсирующую жилку,
погладил большим пальцем, а
потом припал в жадном поцелуе.
- Так ты согласна?- спросил он, с
трудом ворочая языком.
- Да, - выдохнула я, чувствуя, как
разум покидает меня, как
реальность расплывается в
бронзовом свете лунного диска,
теряет очертания.
- Меня сводит с ума твой запах, -
шептал Миша, а я едва понимала,