Алёну. За окнами тянулись
заснеженные поля и угрюмые рощи,
деревеньки с покосившимися
домишками. Порой поезд
останавливался на какой ни- будь
станции, и мы наблюдали за тем, как
толпа людей в шубах и пуховиках с
чемоданами и большими клетчатыми
сумками прощалась на перроне,
шумела, беспорядочно двигалась,
покупала в киосках пиво и пирожки.
В шумном и прохладном тамбуре
Денис признался мне в любви.
Странно. Я часто представляла себе
его признание, всё гадала, когда и где
это произойдёт. Вечером или утром? В
школе или на парковой аллее?
Произнесёт заветные слова вслух?
Напишет с.м.с? Позвонит? Но я даже
предположить не могла, что Денис
признается мне в своих чувствах под
стук колёс. Синий вечерний сумрак
растекался по обшарпанным стенам,
клубился в углах и под ногами. Было
немного жутко стоять вот так,
чувствовать холод, проносящейся
мимо улицы, проникающий из щелей.
В сгустившемся мраке я почти не
видела лица Дениса, но это казалось
мне романтичным, загадочным.
Пропахший табаком, мочой и ржавым
железом тамбур стал самым родным и
уютным местом на планете. Мы
тонули в густой синеве, растворялись
в грохоте колёс. В голове
торжественным набатом стучала лишь
одна мысль, от которой в груди алым
цветком разрасталась радость: « Это
свершилось! Я нравлюсь Денису, он
сказал мне об этом!» И от восторга,
накрывшего меня с головой, хотелось
свернуть горы. Во мне бурлила
энергия, которая требовала выхода.
Ну всё, десятый «А», держитесь!
Для того, чтобы класс не скучал и вёл
себя прилично, в первый день нашего
путешествия я прочла несколько
докладов об Эвилии, а во второй
устроила поэтический конкурс. По
прибытию нас встретил Эвил. Было
смешно смотреть, как подпрыгивает
его маленькое зелёное тельце в
фиолетовых и ярко-розовых пятнах,
как дёргаются прозрачные трубочки,
торчащие во все стороны. Маленький
шарик, едва достающий до колена,
источал густой дух канализации, а
произнося слова на международном,
скрежетал и лязгал, словно
прокручивал несмазанные
шестерёнки, путал слова, не
правильно ставил ударения. И я, по
началу, испугалась, что кто –нибудь
из ребят засмеётся и, тем самым,
оскорбит, представителя Эвильского
народа. Но одноклассники ни чем не
выдали отвращения к специфическому
запаху, да и речь нашего гида тоже
никому смешной не показалась, и я
вздохнула с облегчением.
А потом была увлекательная
экскурсия. Нам показали жилища
Эвилов – широкие, извивающиеся по
земле, подобно гигантским змеям,
тёмно- зелёные трубы, выставку
автомобилей и самолётов.
Автомобили напоминали огурцы и
цветом и формой, а самолёты круглые,
красные, с короткими крыльями
вызвали невольную улыбку. Мы
видели, как иная, совершенно не
похожая на нас, разумная форма
жизни питается. От огромного
количества салатовых клубочков
рябило в глазах, а от удушливого
запаха к горлу подкатила тошнота.
Попискивая и поскуливая они
погружали свои прозрачные трубочки
в землю, и было видно, как по ним
бежит что- то светло- коричневое,
устремляясь к круглому тельцу. Эти
существа питались исключительно
соками почвы и солнечным светом, не
имели пола и размножались спорами.
Они не ощущали ни тепла ни холода,
не чувствовали боли и регулировали
размеры своего тела от двух метров,
до двух миллиметров, в зависимости
от решаемой задачи. Кстати эту
метаморфозу нам тоже
продемонстрировали. Признаюсь
честно, меня передёрнуло от
гадливости, когда наш проводник с
начала раздулся, превратясь в
безобразный валун величиной с дом, а
спустя мгновение, сжался в
горошинку.
А вот гостиница, в которую нас
поселили, оказалась довольно
обычной, человеческой. С милой
вежливой девочкой за стойкой
регистрации, некоторые люди уезжали
в Эвилию на заработки, с лифтом,
просторным холлом, длинным
коридором с ковровой дорожкой
непонятного цвета, на полу и
двухместными номерами.
И теперь, такой замечательный день,
полный открытий и новых знаний
завершиться банальным дёрганием
под отупляющую музыку. Ну да
ладно, в конце концов, цель
оправдывает средства. Денис
пригласит меня на танец, во время
которого мы обсудим с ним
увиденное, я предложу ему
подготовить доклад о нашем
путешествии и прочитать его перед
всей школой в актовом зале. Мы
будем готовиться с ним вместе, сидеть
рядом, чуть касаясь друг друга
рукавами…
В дверь комнаты постучали, и на
пороге возникла Светка. Вот только её
здесь не хватало. Если бы не Аришка,
моя лучшая подруга, я бы давно
поставила эту тупую куклу на место.
Меня раздражало в Светке буквально
всё и льняные кудряшки, и наивные
голубые глазки, и кружевные
кофточки, обтягивающие огромную
грудь. Кстати Светкину грудь я
ненавидела больше всего. На неё
пялилась вся мужская половина
класса, а Светка, вместо того, чтобы
смущаться, гордилась этим. Аришка и
Светка были двоюродными сёстрами.
Их семьи собирались на праздниках,
ездили на пикники, работали на
дачном участке. И от осознания того,
что Аришка со Светкой, без меня
сидит у костра, украшает новогоднюю
ёлку, бродит по магазинам в поисках
подарка для мамы и бабушки,
пропалывает морковь на даче,
становилось гадостно. И когда эта
белобрысая дура начинала
восторженно вещать, как они с
Ариной проводили выходные, я
мечтала взять в руки кувалду, и
обрушить её на тупую блондинистую
голову.
- Вы готовы, девчонки? – пропищала
Светка.
От неё пахло карамелью и клубникой.
Тьфу! Вся такая сладенькая,
аппетитная, в своём розовом платье с
рюшечками, словно пирожное.
- Ариш, а помнишь, как мы на Новый
год, когда ещё тётя Лиза с Маратиком
приезжала…
- Избавь меня от трогательных
семейных воспоминаний, -
раздражённо прервала я, ощущая, как
от ревности сводит скулы. Это она
специально, знает, стерва, чем меня
задеть.
- А что я такого сказала? –
блондиночка непонимающе обратила
свой небесный взгляд на сестру,
ожидая поддержки.
Ну, дорогая, ты сама напросилась.
- Клуб и бордель не одно и то же,-
холодно проговорила я. – Немедленно
сними это!
Мой указательный палец ткнул в
розовые рюши.
Светка в испуге отшатнулась,
обхватив себя за плечи, крест накрест,
словно боялась, что я сорву с неё этот
нелепый кукольный наряд. Правильно
боялась. Это как раз я и собиралась
сделать.
- Некогда тратить время на
переодевания, - вмешалась Арина,
стараясь убить двух зайцев, и меня
поддержать и за сестру вступиться.
Нет уж, милая подруженька. Так дело
не пойдёт, и нашим и вашим. Я
сильнее, а значит- в своём праве.
Вытянув из недр своего чемодана
пижаму, я швырнула её в Светку.
- Пойдёшь в этом! Иначе, я буду
вынуждена сообщить отцу, что ты
подражаешь вампирским женщинам.
От неожиданности Светка икнула.
- Я не подражаю, с чего ты взяла,
Верочка. Платье не вампирского
производства, я его купила на
распродаже…
На белом лице выступили багровые
пятна, от чего девушка тут же
потеряла пятьдесят процентов своей
привлекательности.
- Это шифон, - я брезгливо дёрнула за
рукав- фонарик с такой силой, что
ткань затрещала. – Лёгкий,
полупрозрачный, подходящий для
жаркого Далерского климата, не так
ли? А ещё совсем недавно, ты
заикнулась о том, что тебе надоела
зима и хочется, чтобы круглый год
было лето. Говорила ?
Светка часто закивала, словно этими
бессмысленными движениями
пыталась сменить мой гнев на
милость. Вот только меня уже несло.
Не люблю, когда кто- то посягает на
то, что по праву должно принадлежать
мне.
- Ну вот, сама призналась. Так стоит
ли мне расценивать твой наряд и твои
высказывания, как пропаганду
вражеской культуры и образа жизни?
А может ты и твоя семья члены
тайной организации. Знаешь ли, одну
такую подпольную шайку уже
накрыли. Кучка идиотов хотела
свергнуть СГБ, готовила бунт, правда
не в нашем городе, а в столице. Но
может быть, ваша семейка имеет к
этому отношение? Надо бы сказать
отцу, пусть разберётся.
Ох, с каким удовольствием я прочла
удивление и страх, панический страх
затравленного зверька на миловидном
личике.
Аришка застыла в немом изумлении,
подобной жестокости она от меня не
ожидала. Да, откровенно говоря, я и
сама от себя такого не ожидала. По
истине, все светлые мысли приходят
внезапно. Теперь мне не терпелось
оказаться в клубе, чтобы посмотреть
на вытянутые лица одноклассников да
и не только их, когда перед ними
появится чудо в пижаме, на три
размера уже.
- Прости меня, Верочка, я больше так
не буду, - беспомощно залепетала
кукла.
Я дьявольски расхохоталась. Детский
сад да и только! Да кого трогают её