«Прости». Вот дура то!
- Я тебя прощаю, - моя рука проводит
по белым шёлковым волосам
одноклассницы, ложится
покровительственно на плечо. – По
этому, ты отправляешься в клуб не в
нижнем белье, а в этой прелестной
пижамке в очаровательный горошек.
И учти, хорошая моя, я прослежу,
чтобы ты веселилась на полную
катушку, танцевала у всех на виду, а
не пряталась в дамской комнате.
С одноклассницей случилась
истерика. Она рыдала, рвала на себе
волосы, бухалась передо мной на
колени. Я же безучастно смотрела на
её попытки докричаться до моего
милосердия.
Мне даже интересно не было, до какой
степени унижения дойдёт эта
девчонка. Я привыкла к слезам и
просьбам своих подданных к их
страху и восхищению, к их тайной
зависти и желанию оказаться, как
можно ближе. Напрасно Светка
пыталась меня разжалобить, зря
валялась у моих ног. Мне она была
безразлична. Весь этот спектакль я
затеяла для Аришки, чтобы
драгоценная подруженька поняла, как
опасно спорить со мной, как опасно
пренебрегать моей благосклонностью,
отказываться от моей дружбы.
- А ну, вставай! – наконец не
выдержала я. Опаздывать на
вечеринку по случаю собственного
дня рождения мне не хотелось.
Схватив Светку за шиворот, я
попробовала поднять дурную девицу
с пола, но, конечно же, потерпела
поражение. Одноклассница была
втрое шире и выше меня, а жаль. С
каким удовольствием я бы
приподняла наглую девку над полом.
Чтобы беспомощно болтались
толстоватые ножки, чтобы белые
кудряшки подметали ковёр.
- Свет, встань и переоденься, - мягко
прошептала Аришка.
Заботливые руки сестры без труда
помогли подняться белобрысой
дурочке, освободили её от
злосчастного платья и принялись
натягивать пижаму, которая
бессовестно трещала по швам.
Потом, рыдающую Светку увели в
ванную, чтобы та умылась. И от туда,
за шумом воды доносились
сдавленные рыдания и невнятные
жалобы не то на меня, не то на судьбу-
злодейку.
Да, я победила, но от чего- то победа
не принесла удовлетворения, как это
бывало раньше. В животе ворочался
неприятный скользкий комок, словно
произошло нечто непоправимое,
словно недавний инцидент послужил
точкой отсчёта, что вот сейчас
начинается новый виток моей жизни,
и ничего нельзя исправить, ни чего
нельзя вернуть. Страшно? Тревожно?
Пожалуй. Но почему? Откуда это
странное ощущение грядущих
перемен? А может мне просто приелся
вкус власти?
Наконец сестрички выползли из
ванной и мы вышли из номера.
Глава 3
Клуб не произвёл на меня
особого впечатления. Да и что
может быть интересного в
полутёмном зале, наполненном
зеленоватым дымом,
танцующими людьми и
запахами алкоголя? По стенам,
потолку и полу ползли
разноцветные пятна. Острые
лазерные лучи, словно длинные
спицы, резали полумрак.
Музыка, больше похожая на грохот
и лязг товарного поезда, мешала
слышать друг друга. Приходилось
кричать, перегнувшись через стол.
И здесь я должна провести
вечер? Потратить на это
бессмысленное прыганье под
режущий слух шум своё время?
Кошмар!
Весь наш класс собрался за
столиком, подальше от сцены, на
которой вихлялась парочка
вульгарных девиц. К моему
удивлению Светкин внешний вид
ни кого не шокировал, а я то
ожидала насмешек и колкостей,
снисходительного и высокомерного
взгляда со стороны Дениса. Всё же
Аришка оказалась права, в
обтягивающем красном платье на
тонких бретельках, с тоненькой
золотой цепочкой на шее и
распущенными волосами,
отливающими платиной, я
выглядела просто очаровательно.
- С совершеннолетием тебя, наша
милая Вероничка! – восторженно
прокричала Алёна, поднимая свой
бокал игристого.
Ребята поддержали её. Мы
чокнулись.
По
лицам
одноклассников скользили всё те же
нелепые цветные огоньки, и от того
они, эти лица, такие знакомые,
такие родные, казались сейчас
совершенно чужими. Неприятно-
зелёные, болезненно- жёлтые,
устрашающе- красные.
- Ох, и круто здесь! – потянувшись
произнёс Антошка. – Номера
просто класс!
- Ага, - подхватил Денис. – Особенно
бар с напитками. Коньяк у них
отменный. Где ещё такого
отведаешь?
Упоминание Денисом о спиртном
покоробило. В моём представлении
Денис должен быть идеальным,
смелым, благоразумным, без
вредных привычек. А тут – коньяк!
- Употребление спиртных напитков
влечёт за собой массу негативных
последствий, - начала я отчитывать
мальчишек, дорвавшихся до
свободы, но мой голос потонул в
шуме музыки и голосах других
ребят.
Меня это укололо. Обычно, когда я
начинала говорить, сразу же
воцарялась гробовая тишина. Так
почему же Ожегов перебил мою
речь своими восторгами по поводу
светящихся стен в ванной комнате,
а Танька восхищённо охала
описывая шторы и ковры.
Одноклассники
вспоминали
сегодняшнюю экскурсию, строили
планы на неделю, в которые
входило не только посещение
интересных мест, но и дегустация
алкоголя в баре. И несмотря на то,
что я сидела среди своих друзей,
ближе которых, если быть честной
перед собой, у меня нет и не было, я
чувствовала себя одинокой. Такого
ощущения отстранённости от чего
то важного, обиды, разочарования,
усталости, я не испытывала уже
давно, с третьего класса, наверное.
Неужели вновь? Серое рыхлое небо
над мокрым школьным двором.
Девочка медленно поднимается, с
земли, на которую её так грубо
толкнули, обречённо рассматривает
грязные ладошки. Жёлтые монетки
опавших листьев прилипли к
идеально выглаженным брюкам и
светлой розовой курточке. Они, эти
листья, такие же мокрые, как и всё
вокруг, пахнут так неприятно,
тоской и отчаянием, ушедшим
летом и крушением надежд.
Девочка едва скрывает слёзы, она
знает, что плакать нельзя, что
никто не станет её жалеть, лишь в
очередной раз посмеются. Дети
убежали играть, оставив её одну.
Сейчас они смеются и о чём- то
разговаривают в беседке. Им весело,
ведь Глеб притащил в школу
настоящую живую крысу, серую с
длинным хвостом. И сейчас все
выстроились в очередь, чтобы
погладить животное. Глеб добрый,
он всем разрешит. Всем, кроме неё.
Нет, не надо об этом! Да, такое было
со мной, но давно, очень давно. А
сейчас, меня любят, меня уважают,
меня боятся. Я – королева класса,
лицо школы. А эти ощущения
вызвало спиртное. Я же не пью,
лишь под Новый год позволяю себе
бокал шампанского, да и тот не