Размышления прервал проникший сквозь веки свет, как будто прямо перед ней зажгли лампочку. Далия открыла глаза и увидела светящийся шар, зависший совсем рядом с ее лицом. Она инстинктивно отпрянула назад, забыв, что сидит у берёзы, но только сильнее вжалась спиной в кору и ударилась затылком о ствол.
– Ой! – ойкнула Далия, наклоняя голову и хватаясь здоровой рукой за ушибленный затылок.
– Осторожно, – заботливо сказал шар глуховатым голосом, – береги тело сживу.
– С какого жиру? – не поняла Далия, снова поднимая глаза на шар, который отплыл по воздуху немного назад.
– Не с жиру, а сживу. Береги платье снову, а честь смолоду. Слыхивала? – Далия слабо кивнула. – А я говорю, что и тело надобно сживу беречь. Пока жива то бишь. Иначе после смерти его и подавно не убережёшь. Истлеет совершенно, и ничего не останется, – уныло закончил он.
Шар был величиной с большое яблоко, бледно-жёлтый, с плотным центром и более разреженной «оболочкой». Он определенно внушал симпатию.
– Но ведь кости останутся, – возразила Далия, видевшая ископаемые скелеты в музеях археологии и палеонтологии.
При этих словах шар сжался почти вдвое и стал совсем белым.
– Ага, и зубы золотые! – ответил он обозлённо, снова подлетев близко к лицу девочки.
– А вы умерли? – осторожно поинтересовалась она после того, как ушибленный затылок снова ткнулся в дерево.
– В сём трагедия моей жизни! – воскликнул печально шар, опускаясь почти до земли.
– А почему?
– Ах, ни к чему столь юной деве внимать историям о смерти. – Сказал шар уже спокойно. – Ра́вно и на болотах быть в столь позднюю пору негоже. Впрочем, по болотам и мне бродить не стоило… – в его голосе снова послышалась печаль.
– А как вас зовут?
– Эх, меня давно уже никто не зовёт, – совсем грустно сказал шар. – Раньше звался Жаром.
– Какое необычное имя. Похоже на французское.
– Да нет. Самое что ни на есть русское. Прозвали за кровь горячую. Всё куда-то рвался, спешил. На месте не сидел. Всё хотел успеть. Так сюда и дорвался. – Шар немного помолчал. – Жаром жил, огнём после смерти стал.
– Как печально, – посочувствовала Далия.
– Ты заблудилась, милое дитя? – спросил тронутый участием Жар. – Я укажу тебе дорогу к жилью. – К нему постепенно вернулись начальные цвет и плотность.
– Спасибо, – сказала Далия, – но мне нужно сначала найти болотный клад. Для Подземлихи. И Болотнику привет передать, – вспомнила она. – Хотя Выпь с ним общаться не советовала. Может, и без привета получится?
Шар ничего не ответил. Он молчал и синел. От белого он стал бледно-голубым, потом немного темнее. Более плотная середина расширилась и стала неотличима от оболочки.
– Вы слышите меня?
– Не ищи! – шар подлетел вверх и вернулся. – Не бери! Не ходи! Возвращайся! – испуганно вскрикивал он.
– Не могу, – устало возразила Далия, – я должна его найти, чтобы отдать Подземлихе, чтобы она отпустила моих родителей, чтобы мы вместе вернулись домой, – повторила она в который раз.
– Не знаю, что за Подземлиха, – настаивал шар, – но с Болотником тебе лучше не встречаться.
– Мне говорили, – вяло отозвалась Далия, – я и не буду, если смогу сама найти клад.
– И клад не надо брать! На нём заклятье. За клад этот много людей страдало, когда он ещё не был схоронен под высокой сосной, что на северной оконечности меж двух ручьёв. И кто его добудет, тот страшной смертью погибнет.
– Бывают вещи и похуже смерти, – сказала Далия, вспомнив предложение служить Подземлихе и предостережение Выпи о Болотнике, а также перспективу навсегда лишиться родных и друзей. – Постойте-ка! Вы сказали «под высокой сосной»? Вы что, знаете, где он лежит?!
– Я сего не говорил, – быстро сказал Жар-огонь, розовея.
– Под высокой сосной, что на северной оконечности, меж двух ручьёв, – слово в слово повторила Далия. – Вы это сказали.
– Ничего я такого не говорил, тебе показалось, – начал запираться шар, всё более густея и краснея. – А если что и сказал, то это ничего не значит. Я просто болтал.
– Нет, не просто, – Далия быстро встала и попыталась приблизиться к шару, но он отлетел назад и на всякий случай поднялся повыше. – Вы знали, о чём говорите. Вы знаете, где он лежит. Вы были там? Вы его видели? Скажите! Пожалуйста.
– Тебе не удастся разжалобить меня волшебными словами, дитя, – насупился шар. – Не след тебе его доставать. Только себя погубишь. А мне отвечать. Я сам его искал. И нашёл. И вот я проклят. И нет мне нигде места, кроме этих болот, нет мне исхода. Да и какой резон мне его тебе показывать? Я нашёл, великий путь проделал, столько испытал. И даже умер. Теперь я дух бесплотный. И уже ни клад мне не надобен, ни что-либо прочее, – он утратил цвет почти до полной прозрачности.