Собрав цветов и фруктов, кореньев и прочего, достойная Мадри, усталая, тихо брела с окраины леса в обитель к своему супругу. Она увидела его, с поникшей головой, а сыновей нигде не было видно, лишь были разбросаны их глиняные игрушки — лошади, колесницы, слоны. Сердцем почуяв беду, в тревоге кинулась она к своему супругу: «О, смерть мне! Где мои сыновья?» И тот тихо ответил ей: «О безупречная, отдал я их бедному дваждырожденному, который попросил меня об этом». Выслушав это, достойная женщина, поборов смятение, сказала мужу: «Если так, правильно ты поступил: как отпустить просителя, не исполнив его желания!» Едва она это промолвила, как от такой праведности обоих супругов содрогнулась вселенная и пошатнулся трон Индры.
Индра силой глубокого самососредоточения узрел, что мир потрясен величием щедрости Мадри и Таравалоки. Тогда обернулся он брахманом, явился в обитель Таравалоки и, желая его испытать, попросил отдать единственную супругу царя. Таравалока, совершив обряд возлияния воды на руки, без колебания согласился отдать и ее, разделившую с ним жизнь в лесу. «О мудрый царь, чего ты достигнешь, расставшись с подобной супругой?» — спросил его Шакра, принявший обличье дваждырожденного, и тот ответил: «Нет такого, чего я желал бы достичь для себя, но вот к чему я — стремлюсь: быть всегда готовым отдать брахманам все, вплоть до собственной жизни, о дваждырожденный!» Выслушав это, Шакра, принявший свой собственный облик, сказал ему: «Я испытал тебя и доволен тобой. Поэтому говорю: не надо тебе отдавать супругу. Вскоре ты станешь верховным повелителем видьядхаров!» С этими словами он исчез.
Меж тем тот самый старик брахман, который получил в дар обоих сыновей Таравалоки, сбился с пути и, бредя наугад, случайно пришел в город могучего Чандравалоки. Он явился на рынок, чтобы продать царских детей. А там горожане узнали их, поспешили оповестить царя и привели детей вместе с брахманом к Чандравалоке. Тот увидел родных своих внуков и со слезами стал расспрашивать того дваждырожденного, а услышав его рассказ, долгое время то радовался, то горевал. Осознав величие добродетели родного сына, он оставил заботы о царстве, хотя горожане пытались его удержать, и, выкупив внуков у дваждырожденного, взял их с собой и вместе со свитой отправился в обитель своего сына Таравалоки. Тот предстал перед ним в облике отшельника — волосы его были стянуты в узел, тело его покрывали лубяные одежды, и оно напоминало мощное дерево, чьи обильные плоды склевали слетевшиеся отовсюду птицы, — так обобрали его жадные брахманы! Сын бросился к нему издалека, приник к отцовским стопам, а царь поднял его и прижал к груди, орошая слезами, как бы предуготовляя этим его к помазанию на верховное правление над видьядхарами и к восхождению на трон.
Царь передал Таравалоке обоих его сыновей, Раму и Лакшману, рассказав, как он выкупил их. Пока каждый рассказывал другому, что приключилось с ними, с небес спустились Лакшми и слон с четырьмя бивнями. И когда явились на землю другие властители видьядхаров, Лакшми, держащая лотос в руке, обратилась к Таравалоке: «Садись на этого слона, ступай в страну видьядхаров и наслаждайся там благами верховной власти, которую ты завоевал величием своей щедрости». Когда Лакшми изрекла эти слова, Таравалока вместе с супругой и сыновьями поклонился отцу в ноги, поднялся на глазах у живущих в обители на небесного слона. и, окруженный властителями видьядхаров, отправился по небу в страну видьядхаров. Там он долго наслаждался верховной властью, осененной науками, со временем почувствовал безразличие к миру и удалился в лес подвижников.
Так некогда праведный Таравалока, человек, своей незапятнанной добродетелью достиг положения Индры среди видьядхаров. Другие же, обретя подобную власть, теряют ее из-за своих прегрешений. Поэтому ты должен остерегаться оплошностей как своих, так и своих подданных».
Когда мудрый Кашьяпа поведал эту историю в назидание верховному владыке, Нараваханадатта обещал следовать его совету и повелел: «Слушайте, о видьядхары! Отныне всякий из моих подданных, кто преступит закон справедливости, будет мной предан смерти!» Так возгласил он свою волю обитателям горы Хары. Он зажил там вместе с небожителями, покорно принявшими его повеление, и слава о нем, освободившем Суратаманджари, широко разнеслась по всем мирам. Вместе со своим дядей в окружении свиты он провел время дождей там, на Черной горе, в обители первейшего среди мудрецов.