Проснулся я, а ночь уже миновала».
Когда закончил Мриганкадатта свой рассказ о чуде, виденном во сне, обрадовались все его министры, а Вималабуддхи заметил: «Счастлив ты, божественный, что Шива явил тебе свою милость. Добытое тобой во сне жемчужное ожерелье и выпитое море означают, что, взяв Шашанкавати в жены, станешь ты править всей землей, но до этого придется тебе претерпеть и немало мучений, как на это указывает все прочее, виденное во сне». Умолк Вималабуддхи, и обратился Мриганкадатта ко всем министрам: «Хотя и неизбежно достанется мне то, что сон предвещает, — да и слышал об этом Бхимапаракрама от Веталы, — но все же придется мне добыть Шашанкавати у отца ее Кармасены, гордящегося несокрушимостью своих крепостей и войска, с помощью силы и мудрости, а мудрость — главнейшее средство во всех делах. Вот послушайте, я вам расскажу историю о том,
Некогда правил у магадхов царь Бхадрабаху, и был у него министром лучший из мудрецов по имени Мантрагупта. Однажды сказал по секрету раджа министру: «Есть у Дхармагопы, правителя города Варанаси, дочь, названная им Анангалила, — красота ее покорила все три мира. Просил я отдать ее мне в жены, но из-за вражды ко мне не отдает ее Дхармагопа. Не одолеть мне его, потому что есть у него слон Бхадраданта. Я же не смогу жить без его дочери Анангалилы. Нет ли, друг, какого-нибудь способа, с помощью которого можно это дело, достойно разрешить?» И тогда ответил на это радже министр: «Почему ты думаешь, божественный, что успеха достичь можно только доблестью, а не умом? Не тревожься — улажу я это дело с помощью своего ума».
Так успокоив царя, на следующий же день он, переодевшись подвижником, почитающим Шиву, и взяв с собой пять или семь спутников, выдававших себя за его учеников, отправился в Варанаси, а те ученики, ему сопутствовавшие, говорили всем, кто приходил почтить его: «Это могущественный волшебник!»
Однажды ночью бродил он с одним из спутников, размышляя, как бы осуществить задуманное, и вдруг увидел. что из дома смотрителя слонов трое или четверо мужчин с оружием в руках вывели испуганную жену смотрителя и куда-то увели ее. Тотчас же подумав: «Верно, бежала она из дому. Пойдем-ка посмотрим, куда это ее ведут!» — последовал он вместе со своим спутником за ней. Заметив, в какой дом она вошла, поспешил он вернуться туда, где сам поселился.
Когда же наступило утро, смотритель слонов стал разыскивать похищенные сокровища и исчезнувшую жену, а министр подослал к нему своих спутников, а те, увидев, что смотритель, не нашедший ни того, ни другого, отравился, с помощью знаний своих как бы из сострадания дали ему противоядие и посоветовали: «Ты ступай к нашему наставнику— мудр он и во всем сведущ». Затем привели они его к министру, и смотритель слонов, увидав того, украшенного сиянием своего обета, поклонился ему в ноги и спросил, что случилось с его, смотрителя, женой.
Притворился министр, что задумался, хоть и было ему уже все известно, а потом указал смотрителю слонов место, куда ночью была уведена его жена чужими мужчинами. Тогда поклонился подвижнику смотритель слонов, взял с собой городских стражников, нашел тот дом, и, вступив в него, убил грешников и злодеев, похитивших его жену, и вернул себе и супругу, и сокровища.
На следующее утро пришел смотритель слонов к мнимому подвижнику и пригласил его на угощение, а поскольку тот под предлогом, что только по ночам вкушает пищу, отказался, то устроил ему угощение ночью в слоновых стойлах. Пришел туда министр со своими спутниками, взяв с собой скрытую в колене бамбука зачарованную змею, и отведал угощения. А когда смотритель слонов и все прочие уснули, пустил он змею в ухо спящему слону Бхадраданте, и провел в слоновнике ночь, и, изведя слона, ушел к себе в Магадху.
Возрадовался раджа Бхадрабаху возвращению лучшего из министров, истребившего слона Дхармагопы, словно высокомерие раджи, и послал в Варанаси посла, чтобы попросить Анангалилу в жены. Пришлось гордому Дхармагопе, мощь которого была ослаблена гибелью слона, отдать дочь в жены радже Бхадрабаху: цари, понимающие смысл во времени, когда следует упорствовать, а когда покориться, сгибаются перед силой обстоятельств, как тростник под ударами ветра.