Тетя Шам спустилась по ступенькам конторы.
— Ты уже встала? — спросила она Хоа.
— Да. Почему же вы меня не разбудили? Я все на свете проспала.
— Тебе надо отдохнуть с дороги, и я решила: дам-ка ей выспаться как следует.
— А девочки у нас говорят, когда устанешь, не надо долго спать. Это вредно.
Если не считать водителя «ракетохода», тетя Шам была первой, с кем Хоа познакомилась в госхозе. Отец, уезжая, просил ее посмотреть за дочкой.
Тетя Шам сперва повела ее умываться и чистить зубы, а потом в буфет — выпить молока. Буфет, оказывается, был рядом с мастерскими. Молока свежего и вкусного здесь было сколько угодно. И так, говорят, каждое утро: пей — не хочу!
Прежде чем вернуться в контору, тетя Шам сказала Хоа:
— Ну, ступай теперь домой. Тебе, наверное, надо постирать с дороги. Когда нечего будет делать, заходи ко мне в библиотеку, я дам тебе что-нибудь почитать. У нас есть детские книжки.
Хоа раскрыла рюкзак и достала блузку и брюки, которые она надевала в дорогу; но потом уложила их обратно, не зная, стоит ли затевать стирку. Почему-то она не чувствовала себя тут как дома… У отца в комнате почти не было вещей, только красная лакированная шкатулка, полка с книгами да вешалка для одежды, и, по всему судя, он смастерил их сам, своими руками. Две пустые койки выглядели так же печально и сиротливо, как кровати в спальне Хоа перед отъездом из школы. Она представила себе, будто отец сидит здесь, в комнате напротив нее, и сказала:
— Знаешь, папа, у вас все люди заняты своим делом. А я сижу дома одна. Ты ведь обещал, что у меня будут особенные каникулы. Неужели ты имел в виду такие дни, как сегодня?..
Собираясь к отцу, Хоа считала, что она едет домой. У всех был дом, были родители, братья и сестры. Но отцовскому дому не хватало теплоты, семейного уюта.
Вдруг за окном раздался тоненький детский голосок, звавший тетю Шам. Хоа очень обрадовалась, она соскучилась по детям, по звонким голосам друзей. Она ведь не знала, где живут ребята, которые пели вчера вечером, кто они и сколько их, много или мало. Вот будет здорово, если у них тоже есть пионерский отряд! Она наденет красный галстук и попросит, чтобы ей разрешили участвовать в работе отряда.
Девочка, окликавшая тетю Шам, подошла к двери. На вид ей было лет пять или шесть. Пухленькая и круглолицая, она выглядела очень хорошенькой в своем ярко-красном платье. Она, наверно, тоже недавно встала и еще не умывалась, волосы ее были растрепаны. Девочка с изумлением уставилась на Хоа, потом улыбнулась во весь рот: зубы у нее были белые и ровные, как молодые кукурузные зерна.
— А вы откуда? — спросила она.
— Я приехала сюда из Хайфона, — улыбнувшись, ответила Хоа.
— А где тетя Шам? Почему она не умоет меня и не причешет? Вот видите…
Она с недовольным видом дотронулась ручонкой до своих волос. В другой руке она держала заколку и увядший уже цветок ван тхо[9].
— Хочешь, я умою тебя и причешу? — спросила Хоа.
— Нет, я хочу тетю Шам, — покачала головой девочка. — Только она знает, как надо меня причесывать.
Хоа рассмеялась, бросила свой рюкзак и обняла девочку.
— Ишь ты какая модница! А как тебя зовут?
— Ни Ай. Но моя мама и все дяди и тети называют меня Няй[10].
Хоа снова расхохоталась.
— Твои мама и папа живут в соседнем доме? — спросила она.
— Папа?.. У меня нету папы.
— Как это «нету»?
— Не знаю… Нету — и все… У меня есть мама. Она в первой бригаде, это очень далеко.
— С кем же ты пришла сюда?
Девочка широко раскрыла глаза, поглядела на нее и с важным видом сказала, подражая взрослым:
— Видите ли, моя мама ела зеленые фрукты и не мыла руки. Поэтому у нее разболелся живот, и ее послали к врачу, чтобы он ей разрезал живот. Понятно? — Она склонила голову набок. — Я живу здесь у дяди Вана, но он тоже куда-то уехал.
— У дяди Вана?! Но ведь он мой папа!
— Нет… Дядя Ван — папа сестрицы Хоа, а сестрица Хоа живет в Хайфоне.
— Я и есть Хоа! Я вчера приехала из Хайфона.
— Ой, как интересно! — Няй радостно заулыбалась.
— А где же ты спала этой ночью? У девушек из молодежной бригады, да?
— Я уже большая и не сплю в молодежной бригаде.
— Няй, выходит, ты живешь одна?
Девочка не поняла вопроса Хоа, но на всякий случай кивнула, посмотрела на нее и спросила:
10