— Рит, ну скажи ему! — приподнимаюсь и смотрю на подругу.
— У вас личная жизнь, я не мешаю, — смеётся, разводя руки в стороны.
Глава 24
Когда захожу в комнату, то в нос сразу ударяет характерный неприятный травяной запах. Передёргивает.
Могли бы проветрить, идиоты.
Но помимо этого однокурсники явно собираются хорошо отдохнуть, стол уже накрыт.
— Глеб, давай с нами! — предлагает Сидоров, почёсывая свою бритую голову.
— Не хочу.
— А ему впадлу с нами выпить. Мы же ему не друзья, — начинает нарываться Гусев.
Ляпни ещё раз что-нибудь, и я зубы тебе пересчитаю. Давно руки чешутся вломить по наглой роже. Раздражаешь ты меня люто с первого дня в вашей группе.
— Если ты думаешь, что дружба — это повод нажираться, то глубоко ошибаешься, — достаю из рюкзака полную пачку сигарет.
— А может тебе Белкина запрещает? — кривляется. — Смешно смотреть, как ты под бабу прогибаешься. Раньше весь из себя такой крутой был, а сейчас сопли из-за девки распустил. Влюбился что ли? — петушится.
Думаешь, если тут ещё шесть человек, я тебе не отвешу пиздюлей?
Ошибаешься… Ещё как отвешу. С пребольшим удовольствием.
Оглядываю присутствующих. Сидят, смотрят и ждут моей реакции.
— Не твоё собачье дело, — с презрением глядя Гусеву в глаза.
— Влюбился… — протягивает медленно. — Что ты только в ней нашёл? Даже посмотреть не на что, — ржёт, оборачиваясь к друзьям и показывая дули у груди.
Это было последней каплей моего терпения.
Просто подхожу, хватаю его за горло, сжимая кулак. Он хрипит и пытается оторвать мои пальцы.
— Слышь, долговязый, ты ничего не попутал? Помелом своим не там метёшь, — рычу ему в лицо, наклоняя его вниз. — Ещё раз хоть слово от тебя похабное в адрес Алины услышу — я тебе кадык вырву. Думаешь, если хапанул, то тебе море по колено и силушка богатырская проснулась? Не на того нарвался. Понял, сука? — складываю его вдвое, нагибая. — Не слышу ответа!
— Понял… — еле слышно.
— Вот и отлично, — отдёргиваю от него руку и вытираю брезгливо о штаны. — Это, кстати, всех касается, — окидываю взглядом.
Никто даже не попытался встрять за Гуся.
Задумайся. Друзья ли они тебе.
Выхожу из комнаты и собираюсь пойти вниз покурить, но вспоминаю, что сигареты бросил на кровать. Приходится вернуться.
Все вскакивают с мест.
— Расслабьтесь! — беру пачку и снова выхожу.
— А ты что здесь один делаешь? — подходит ко мне Белка с электрическим чайником в руках.
Мимо, в сторону их комнаты, пробегает Фомина с кружками.
— Курю, — показываю сигарету и выпускаю дым в открытое окно.
— Морозов, продует! И почему не в комнате?
— Не хочу мешать людям «культурно» общаться, — тушу окурок и выкидываю в окно, закрывая его.
— Знаю я, что они пьют…
— Зачем тогда спрашиваешь? — притягиваю её к себе.
— Осторожно! Чайник горячий. Пошли к нам. Мы с девчонками чай пить собрались.
— В малинник меня зовёшь? — трусь о кончик её носа своим.
— Я тебе сейчас кипяток на одно место вылью, чтобы ты поменьше так шутил, — смотрит строго. В очках это выглядит, как взгляд суровой учительницы. — Пойдём, — тянет за собой.
— Подожди, я посмотрю — все ли одеты, — открывает дверь и скрывается, оставив её приоткрытой.
Я вламываюсь внаглую, не дожидаясь приглашения. Фомина взвизгивает, прикрываясь кофтой, и опускает русые волосы вперёд.
— Глеб! — кричат хором.
— Ой, да что я там не видел? Минус первый? — ухмыльнувшись, закрываю дверь.
Дашка всё так же стоит, обнимая свитер, красная, как рак, и лупает глазами.
— Ладно-ладно, — отворачиваюсь к противоположной стене. — Всё?
— Да, — цедит Фомина.
Тоже мне — скромница! Бить лобовуху мне на машине ты не стеснялась.
— Тебя выгнали? — наливает Рита в кружку чай и протягивает мне. — Извини, кофе нет.
— Норм, — забираю чашку. — Я сам ушёл, — сажусь на подоконник.
— Ну, если ты к нам в гости пришёл, давай, развлекай нас, — требовательно смотрит Красникова.
— Вас слишком много, — шучу.
И зря, Белка прожигает гневным взглядом, а девчонки глядят как на извращенца.
— Что? Пошутить уже нельзя?
— У вас парней вечно мысли об одном, — бухтит Зорина, ещё одна наша одногруппница.
Маленькая розовая пухлая булочка.
— А что поделаешь? Такова природа, — отвечаю ей.
— Ой, не надо на природу стрелки переводить, Морозов, — кривит лицо Рита. — Ты лучше всех знаешь, что это не так.
— Красникова, не верь ты слухам о моих великих любовных похождениях. Они слишком преувеличены. Да, Фомина? — улыбаясь, смотрю на неё и ставлю горячую кружку рядом.