За окном уже стемнело.
Спускаюсь вниз.
Капитан сидит на диване напротив телевизора, смотрит новости.
Стараюсь незаметно прокрасться на кухню. Пить хочу, таблетка поперёк горла встала, а вода в спальне закончилась.
— Ужин на плите, — не поворачиваясь ко мне, произносит Тарас.
Блин!
У него глаза на затылке?
Я же бесшумно шла.
— Я не хочу есть, — останавливаюсь и делаю пару шагов в его сторону.
Он поворачивается и складывает руки на спинку дивана.
— А надо. Если вы беременны, то ваша голодовка плохо отразится на формировании и развитии плода.
Чего? — таращу на него глаза.
Подхожу почти вплотную.
— Что вы себе тут напридумывали?
Он садится как прежде, уставившись в телевизор.
— В больнице вы занимались любовью с Глебом восемь раз. А презервативов в его упаковке было всего четыре. Шансы забеременеть… невелики, но есть.
Возмущение начинает клокотать внутри, и я подхожу к нему, чтобы всё высказать.
Но он продолжает:
— У вас и так недовес. А учитывая вашу начинающуюся депрессию и будущий токсикоз, вы потеряете ещё несколько килограмм. Это плохо для ребёнка. В первый триместр питание должно быть полноценным и насыщенным всем необходимым.
— С чего вы вообще решили, что я беременна? — вскрикиваю.
— Я предполагаю, — поправляет меня.
— Может быть, у меня безопасные дни⁈
— Дай Бог… — берёт из тарелки на столике горсть орехов. — Через пару недель сделаем тест. Угощайтесь, — протягивает мне ладонь с орешками.
— Вы гинеколог? — в чём я сомневаюсь.
— Нет. Но долго жил с одной из этой профессии.
— Тогда идите вы со своими советами, — хватаю с его руки орехи и швыряю в него.
Закрывается рукой.
Подскакивает, хватает меня за запястье и притягивает к себе.
— Я, конечно, терпеливый, но не до такой степени, — с рыком. — И по заднице отвесить могу, не посмотрю, что вы взрослая. Ведёте себя как глупая девочка, обиженная на всех и вся. Я забочусь в первую очередь о вашем здоровье. А если беременны, то и будущем ребёнке. Я вашему парню пообещал, что с вами будет всё хорошо.
— Глебу?
— Да. И он доверил мне вас. Так что давайте оправдаем его доверие.
А если он прав?
А если, правда внутри меня зарождающаяся жизнь и я сейчас могу её загубить?
Я не могу сделать этого.
Смотрю в глаза Тарасу и чувствую, как по щеке стекает слезинка.
— Отрицательные эмоции тоже недопустимы. Стрессуете вы, сказывается на нём, — показывает глазами на мой живот.
— А если его нет? — тихо.
— Возможно, и нет. Но лучше поберечь сразу, — отпускает мою руку. — И не плачьте, пожалуйста…
— Я постараюсь…
— Ужин.
Я киваю и плетусь на кухню, а Тарас садится обратно на диван.
Вот и поговорили…
Глава 38
Тарас
Уже одиннадцать часов, а она всё спит. И меня очень волнует состояние Ольги, точнее оно мне совсем не нравится. Если в первые дни она ещё как-то соглашалась поесть, то теперь просто не выходит из комнаты, игнорируя все мои слова. Я угрожать пробовал, но не работает.
Худеет, бледнеет, под глазами синяки. Но на токсикоз не похоже.
Стучусь в дверь её комнаты. Тихо. Приоткрываю.
Спит. Короткие волосы разметались по подушке, испарина на лице.
Захожу и трогаю лоб.
Горячая.
Блядь! Только этого не хватало.
Пытаюсь разбудить, ноль реакции.
— Что ж с тобой такое, девочка? — достаю из кармана телефон.
Звонить по этому номеру всегда неприятно, но лучше Клары Варламовой никого не знаю в общей медицине. А стрёмно, потому что бывшая, и разошлись мы со скандалом. Она после этого в Питер перебралась, а я в Москве остался.
Набираю.
— Да ладно! — отвечает без приветствий. — Тасс, ты ли это?
— Давай без язвительности. Привет! Мне помощь твоя нужна.
— Никто не даёт?
Сучка была, сучкой и осталась.
— Как врача.
— Хмм…
— У меня девочка под охраной две недели под Питером, с каждым днём чувствовала себя хуже и хуже, а сейчас я её разбудить не могу.
— Зрачки? — включает профессионала.
Поднимаю одно веко Ольги.
— Сокращаются. У неё температура, она вся мокрая от пота.
— Тогда не тяни, грузи в машину и вези ко мне в центр.
— Я не могу, она под программой.
— Полкан тебя и в хвост, и в гриву поимеет, если она отъедет в мир иной. Вези! Тем более на месте я ничего сделать не смогу. Ни аппаратуры, ни лаборатории. Не тяни!
— Понял, — отключаюсь. — Машину к выходу быстро! — передаю охране по рации.