— А детство у вас было?
— К чему эти вопросы?
— Просто, — пожимаю плечами. — Неужели вы и в детстве были таким серьёзным? Я не поверю. Наверняка верили в сказки и Деда Мороза.
— Верил. Лет до семи, — выбрасывает сигарету.
— А потом?
— А потом увидел, как мама ночью кладёт подарки под ёлку. И перестал.
— Но ребёнком-то вы не перестали быть. И сейчас в вас что-то от него есть, любите же вы за мультики. Выпустите его ненадолго.
— Выпустить? Некого выпускать. Мальчик, живущий когда-то во мне, в жизни столько дерьма повидал, что очень быстро повзрослел. А… — но передумывает продолжать. — Я вам подарок обещал, — достаёт из кармана пухлый конверт, перевязанный красной ленточкой. — Держите.
Дрожащими пальцами забираю. Быстро моргаю, чтобы не заплакать. Улыбаюсь, как ненормальная, и сбегаю в свою комнату.
Забираюсь на подоконник, включаю стоящий рядом торшер. Помедлив немного, разрываю бумагу и достаю стопку фотографий.
Глеб…
Гуляет с Диким, играют на площадке, стоит у машины.
Внутри всё вибрирует и сжимается от радости. Слёзы вырываются и стекают по щекам.
Провожу пальцем по его фото крупным планом.
Изменился немного. Небритый. И глаза пустые.
Целую.
Подожди, я скоро вернусь.
Глава 44
Слепо смотрю на террасу. С долей зависти.
Мишка с Ксюхой целуются, подбадриваемые выпитым алкоголем.
В груди ломит от болезненного спазма.
В горле ком от сдерживаемых слёз.
Мне так уже не светит…
— Внучок, ты решил нас углями вместо шашлыков накормить? — подходит дед и переворачивает начинающее пригорать мясо. — Что с тобой происходит? — вглядывается в лицо, прищурившись.
Дед всегда знает, когда у меня в жизни пиздец случается. С детства. Только взглянет, нахмурится — выкладывай, что стряслось.
И я рассказывал.
А он уму разуму учил.
У него большой жизненный опыт, через год семьдесят стукнет. Афган и Чечню прошёл, куча наград и звёзды генерал-майора лежат на погонах.
Но сейчас его слова не помогут.
— Ничего.
— Это ты матери ври. Она возможно и поверит. А я нет. Обещал на Новый год с невестой приехать, а сам с друзьями, — кивает на Миху и Ксюху.
— Нет больше невесты… — опираюсь спиной на столб навеса, под которым мангал стоит.
— Как это? — растерянно.
— Так это. Умерла от гриппа…
— Что-то ты херню какую-то несёшь, Глеб. Кто от гриппа умирает?
— А ты, дед, статистику посмотри. По шестьсот пятьдесят тысяч людей каждый год. Я тоже думал, что это просто сопли и температура.
— Ты поэтому контракт подписал? — с хитрецой исподлобья, размахивая пластиковой лопаткой над углями в мангале.
— Уже и про это знаешь? Быстро у вас докладывают, — кручу между пальцев зажигалку.
Курить бросил, а нервозность осталась, вот и кручу вечно что-нибудь в руках.
— А ты думал, я не узнаю? Мне военком в тот же день позвонил. И про нюансик твой тоже, — повертел с издёвкой рукой. — Ты понимаешь, куда лезешь?
— Понимаю. Но так надо, дед.
— Для кого надо?
— Для меня.
Так будет проще попасть в то подразделение, в которое я хочу. Если всё сложится, конечно.
— Девушка умерла, но ты-то нет! Любовь, конечно, сильное чувство. Только время пройдёт и забудется. Новую встретишь. Семью, деток заведёшь.
— Я другую не хочу, — чиркаю зажигалкой и смотрю на пламя. — Да и поздно. Я уже всё подписал.
— Блядь, Глеб! Это Сирия! Там воюют.
— И я буду, — тушу зажигалку и прячу в карман.
— А мать? Ей сказал?
— Нет. Завтра расскажу. Не хочу ей праздник портить. Она несколько дней готовилась.
— Она ж не поймёт. А виноваты мы с твоим отцом останемся, что армией своей голову тебе задурили.
— Я постараюсь деликатно.
— Деликатно… С твоей мамой это не пройдёт. Она тут истерила, когда ты ещё в Приморье хотел контракт подписать. Тогда говорила, что не для того тебя рожала, чтобы ты по частям кочевал. А ты в пекло собрался. Её ж инфаркт накроет.
— Она гораздо сильнее, чем вы думаете. Просто симулирует. У тебя самого сейчас мясо сгорит, — показываю на шашлык.
Дед снимает шампуры с огня.
— Всё же подумай…
— Дед, я уже подписал, — напоминаю.
— Я помогу расторгнуть.
— Нет. Я так решил. И это окончательно. Уезжаю после праздников.
— А этого куда денешь? — указывает глазами на Дикого, бултыхающегося на спине в снегу.
— Хотел тебя попросить, чтобы взял к себе. У родителей — не вариант, они с мамой терпеть друг друга не могут. Мишка бы взял, но у него квартира съёмная, хозяйка не разрешает. А у тебя с ним вроде дружба.