<p>
</p>
В службе дальнего поиска рутины гораздо больше, чем романтики. Нас забрасывают на какую-нибудь Богом забытую планетку, которая чем-то заинтересовала астрономов, и мы в течение нескольких лет ползаем по её поверхности, пытаясь отыскать предметы и явления, достойные научного внимания и гигантских инвестиций.
Нашу группу в составе пяти человек занесло в систему звезды Барнарда на планету Барни. Четверо колупались на поверхности, а пятый дежурил на орбите. В обязательную программу входил поиск редкого минерала, именуемого аурогеном. На его основе приноровились делать приборы, корректирующие биополе человека, что позволяет увеличить продолжительность жизни на сотню лет. Впервые это чудо нашли на Плутоне, но там этого вещества - кот наплакал, из глубоких шахт добывают. А вот на Барни дистанционная разведка, нашпиговавшая космос своими вездесущими зондами, предсказывала значительные запасы. Но планета эта таила в себе ещё одну особенность. Где-то на её коричневой поверхности располагался объект Х2, отправлявший в космос модулированный электромагнитный сигнал на метровых волнах. В качестве программы максимум мы должны были найти источник этого излучения.
Система нашего жизнеобеспечения распределялась между посадочным модулем и стационарной базой, расположенными на плоскогорье. Мы, российский экипаж, обживали эту планетку первыми, монтировали базу, а затем нас должны были сменить американцы, потом ожидались китайцы. Блоки стационарной базы делали в Китае по американским чертежам с учётом наших советов и пожеланий.
По поверхности мы перемещались на четырёхосных платформах, способных перепрыгивать глубокие трещины и потоки лавы с помощью четырёх угловых реактивных двигателей. Сие транспортное средство было оснащено подъёмным краном, катушкой с тросом, бурами и многими другими полезными приспособлениями.
Ионного слоя на планете не было, рельеф сильно изрезанный, поэтому связь на сантиметровых волнах держали через ретранслятор межзвёздника "Титов", висевшего на стационарной орбите. В шлемах наших белых скафандров под сферическим пластиковым кожухом размещалась параболическая антенна, автоматически ориентирующаяся на этот корабль. На межзвёзднике также работала система мониторинга поверхности исследуемой зоны, отслеживавшая перемещение разведчиков по планете. Сами астронавты могли наблюдать окружающую обстановку с помощью двух видеокамер или через стеклянную щель в шлеме.
За пару суток до пересменки, когда американский транспорт уже вынырнул из "норы" и приближался к планете, объект Х2 активизировался. Мы его искали всю смену, но просыпался он редко, несколько раз в месяц, а длился импульс долю секунды. А в последние дни - как взбесился, несколько раз в час по минуте работал. Нам удалось с погрешностью не больше километра определить, что находится этот излучатель в секторе 37-12.
Космические аппараты "чужаков" мелькали в исследуемой части Космоса регулярно. Иногда наши разведчики натыкались на странные "железяки" неземного производства, валявшиеся на поверхности исследуемых планет. А вот вступить в контакт, так, чтобы - глаза в глаза - не удавалось. Похоже, что пилоты неземных кораблей относились к нам с некоторым недоверием.
В день, когда американский посадочный модуль опустился на поверхность планеты километрах в десяти от базы, у нас с Толиком, моим напарником, намечался выезд в поле. Нужно было предпринять ещё одну попытку найти излучающий объект, активность которого давала хорошие шансы на успех. Вообще жалко было оставлять такой лакомый кусок американцам, ведь за находку инопланетного артефакта полагалась премия группе -миллион азейро, по двести тысяч на нос получается, за такие деньги даже в космосе люди по несколько лет работают. Однако Толик с утра забастовал.
- Ты пойми, Серёга, не могу я ехать, съел я вчера что-то не то, - пожаловался он.
- Так у тебя что, желудок расстроился? - решил я конкретизировать проблему.
- Расстроился - не то слово, он просто в истерике. Возьми с собой Виктора или Пашку.
- Виктор с Пашкой мотались вчера за девяносто километров за синим аурогеном, десять часов в поле. Я думаю, предложение прокатиться они встретят без энтузиазма.
- Ну, один съезди.
- Ты же знаешь, в одиночку не положено...
- Ну, я же ездил, когда у тебя зуб прихватило.
- Так ты тогда всего в километре от базы бур забирал, а сегодня мне надо километров за двадцать тащиться.
- Да что там будет, сейсмопрогноз благоприятный.
Сектор 37-12, куда я отправился в гордом одиночестве, располагалась на равнине, прорезанной редкими оврагами и окаймлённой горными цепями. Местами над поверхностью нелепыми прыщами возвышались крутобокие холмы. Звезда Барнарда, исполнявшая в данной системе обязанности Солнца, освещала эту причудливую поверхность скудным красным светом.
Сила тяжести на планете чуть больше земной, температура за сотню по Цельсию зашкаливает, атмосфера - чуть жиже нашей, а вот ветры - не приведи Бог. Попадёшь в бурю без платформы - унесёт, да и всякие твёрдые предметы носятся в вихрях. Но главная опасность - извержения вулканов и землетрясения. Вообще, планетка эта нашу Венеру напоминает, но наша Венера - круче.
Я перемещался по сектору 37-12 и при каждом появлении сигнала брал пеленг, чтобы поточнее выйти на источник. Когда местоположение объекта определилось с точностью несколько десятков метров, я начал его искать визуально и уже через несколько минут увидел на склоне оврага круглый предмет, поблескивающий в луче платформного прожектора.
Вот он - заветный неземной артефакт, который мы мечтали найти. Я заякорил платформу на трёхметровом карнизе между холмом и краем оврага, навёл прожектор на объект, и стал по тросу спускаться вниз. Спуск подходил к концу, когда из рации донёсся голос Толика.
- Тут мы с "Титова" картинку получили: американцы из модуля выбрались, кажется, в сектор 37-12 направляются.
- Понял, я эту штуковину вижу, подбираюсь к ней.
- У них там техника новая...