Внутри обнаружилось еще одно помещение – очевидно, центр управления станции. Здесь, как ни удивительно, была энергия, все еще слабо светились экраны на пульте, за которым, опустив на него голову, как будто спал, сидел мертвый человек. Он был в скафандре, но без шлема, в правом виске десантники обнаружили маленькая дырочка, пистолет плавал совсем рядом. Крови вокруг раны почти не было, но труп был слегка тронут разложением, нестарое еще лицо было искажено – этот человек, очевидно, последний оставшийся в живых, застрелился, когда во внутреннем помещении еще была атмосфера. Интересно, что он так защищал, почему заперся в отсеке обреченной станции? Этот вопрос возник, очевидно, у всех, но ответ пришел почти сразу – резкая матерная фраза одного из десантников заставила всех переключить внимание на другой экран.
Там были, как решили вначале, гробы в количестве трех штук. Однако корабельный врач одного из крейсеров, едва увидев их, выдохнул:
– Гибернаторы! Боже, какое старье…
И все сразу встало на свои места. Гибернаторы – или индивидуальные камеры анабиоза, как их часто называли журналюги. Много лет назад такими же или подобными, очень похожими внешне, комплектовали первые звездные экспедиции. Десантники осветили их фонарями. Все три «гроба» были заняты – один женщиной, совсем молодой, симпатичной, с завязанными в пук каштановыми волосами, два других – мужчинами. Все трое были в легких комбинезонах, слегка припорошенных инеем. Впрочем, один из мужчин был, похоже, мертв – прозрачную крышку гибернатора пересекала солидная трещина, а вот два других гибернатора были целы и, похоже, все еще функционировали, мигали непонятные пиктограммы, бегали синие огоньки вокруг расположенных сбоку пультов. Источник энергии тоже нашелся быстро – позади, в бронированной капсуле, располагался миниатюрный ядерный реактор. Вот почему так рвались сюда те, кто остался снаружи – здесь был последний, призрачный шанс на спасение. А человек возле пульта, очевидно, уложил в гибернаторы своих товарищей и застрелился – у него-то шансов точно не было. Но, как оказалось, это было не единственное, что он успел сделать перед смертью.
Всех привлек голос десантника у пульта – к его удивлению, компьютер не был заблокирован, вообще никак. Более того, он был настроен на то, чтобы им воспользовался человек, вообще не имеющий представления о работе с ним. Десантник просто задел за клавиатуру – и экран на пульте загорелся, замерцал и сразу же пошла картинка.
На экране была планета – Земля, да-да, все та же Земля, почти такая же, как родина Виктора, вид с орбиты в хорошую, даже очень хорошую оптику. Конечно, видны были отличия – но небольшие, в пределах обычного, подобное в параллельных мирах встречается сплошь и рядом. Видны были реки, поля, сеть дорог, большие города, океаны, горы… Словом, картина среднеразвитого мира, вон и поезд пошел, но что-то очень уж быстро – видать, ускоренная перемотка…
А потом картинка на глазах начала меняться. Поверхность планеты покрылась сетью трещин, которые на глазах укрупнялись, расширялись, соединялись между собой, на поверхность потоками изливалась лава. Рушились скалы. В океане внезапно образовалась огромная, сотни километров в поперечнике, воронка, в которую стремительно проваливались миллиарды тонн воды. Огромный, не меньше Москвы, город ушел под землю… Катаклизм показывали не целиком – так, кусками, но апофеоз ужаснул всех. Планета начала раскалываться на две неравные части, потом они тоже рассыпались на составляющие, растягиваясь во все стороны… Экран погас.
– Ч-что это было? – в наступившей тишине чей-то хриплый голос звучал пугающе. Не менее хрипло ему ответил кто-то, с другого крейсера:
– Это очень похоже на сейсмическое оружие. Доигрались, ироды…
Виктор несколько раз разжал и сжал кулаки, вытер влажные… Нет, мокрые руки об одежду и скомандовал:
– Аккуратно цепляем эту дуру и вытаскиваем ее отсюда. Механики, подготовить самоходную капсулу. Флаг-штурману описать все как можно подробнее, зарядить в капсулу и отправить на базу. Пускай подготовят «Черепаха», загоняют его сюда и выдергивают трофей в наш мир. Авось наши яйцеголовые разберутся, что там и как. Десанту вернуться на корабли – и приступаем.
Логичное, вообще-то, решение – вытащить станцию, удерживаемую силовыми полями, не проблема. Ничего и делать не надо – достаточно дать ход. Главное, чтобы начали одновременно, ну да это не столь и сложно, иначе зачем на кораблях столько компьютеров? Но вот возиться с ней дальше времени нет, и так из графика выбиться можно. Не страшно, резерв времени приличный, но и не слишком хорошо. Поэтому пускай дальше работают спасатели. Флагман спасательной эскадры, «Адмирал Макаров», он же «Черепах», по сути был первоначально обычным крупнотоннажным грузовозом, однако еще на стадии строительства, когда корабль представлял из себя просто набор шпангоутов, в проект внесли некоторые изменения. Корпус удлинили почти в полтора раза, на корабль поставили новые реакторы, впятеро более мощные и вдесятеро более дорогие, чем спрежние, более мощные двигатели, увеличили емкости топливных бункеров. Корабль одели в броню намного более прочную, чем на лучших линкорах, оснастили силовыми полями и установили кучу мелочевки вроде креплений для внешней буксировки или изолированных отсеков для инфицированных (никогда такого не бывало, ну а вдруг) космонавтов. Ну и поставили несколько орудийных башен – не для полноценного боя, а для того, чтобы корабль имел возможность защититься от возможных нахалов. Получившийся неторопливый, но огромный и могучий, практически неуязвимый монстр очень быстро получил прозвище «черепах», которое прилипло к нему настолько прочно, что практически вытеснило официальное название. Ну, раз так, то ему и карты в руки, пускай теперь профессионалы вытаскивают этот случайный, но несомненно ценный трофей, а там видно будет.