Значит, мы в командировке в Москве с Пашей. Паша – чернявый, молодой, недалекий – муж прокурорской дочери, которую пришлось взять на работу для крыши. Н–…ск, в отличие от Ростова-на-Дону, был красным городом и бал там в девяностые правили менты. Сначала повадился ходить к нам начальник районного отделения майор М…-ко. Редкостная тварь. То стулья на колесиках для отдела ему купи, то подарок ко дню милицию. Вообще говоря, когда приходит тебя грабить мент, испытываешь редкостное чувство бессильной злобы. Ну, полностью ты во власти недочеловека закона. Докопаться есть до чего, и документы нам, региональным, Москва не всегда дает, и с сертификатами соответствия полная беда. Мысленно, конечно, стреляешь ему из дробовика в глаз и режешь потом горло, а сам улыбаешься и говоришь:
– Конечно, товарищ майор, все будет сделано. Двадцать подарков, упакуем в лучшем виде, водка шампанское, икра, фрукты. Послезавтра заезжайте.
Чашу моего терпения переполнило посещение нашей базы городским начальником управления по борьбе с экономическими преступлениями (УБЭП) подполковника Г…-кого. По совместительству, он был зятем начальника милиции. Вся водка в городе, к слову сказать, была паленой и разливалась под его крышей. Как раз фура Балтики пришла из Питера, торговля идет бойко. Всю ночь эту тысячу ящиков выгружали на склад, дело к обеду идет, я с рейса еще и спать не ложился, а уже половину продали, то есть выгрузили. Помогаю таскать грузчику – тяну крючком стопку ящиков пива. Подходит ко мне полненький человечек:
– Ты здесь главный?
– Ну, – передаю крючок грузчику я.
– Пива у тебя купить можно? – интересуется гладенький
– Сколько надо?
– Вагон!
– А у тебя деньги есть?
– Есть немного, –самодовольно светит мне золотую печатку полненький.
– Пятьдесят процентов предоплаты, две недели и вагон придет на станцию.
Гладенький достает визитку:
– Начальник ОБЭП города, подполковник Г-..ской, завтра к десяти жду тебя у себя в кабинете.
Загрустил я – попасть под Г–..кого, это лучше сразу закрыться. О жадности гаденыша ходили в городе легенды. Был у меня запасной вариант – прокурорская дочка. Пришлось взять ее на работу и ее мужа – Пашу. Кроме заработной платы, пришлось платить еще двадцать процентов в месяц от вкладываемых прокурорской семьей денег в дело. Тоже не дешево, но Г–…ского сдуло поганой метлой.
Приехали с Пашей на Каширский УТЭП, водителя взяли немолодого мужика Колю по кличке Пятибрат, на старой шкоде с будкой рефрижератора. Пятибрату под пятьдесят, тогда для нас это казалось очень много, познакомились. Коля уверенно проехал по Москве все три места погрузки. Он очень многоречив и все разговоры сводит на баб. К вечеру выезжаем из Москвы, в кабине нас трое – я, Паша, Коля. Сидеть в машине неудобно – в допотопной Шкоде между сиденьем водителя и пассажира моторный отсек. Так что прокурорского Пашку кладем в спальник, откуда он и поддерживает разговор. Коля угощает нас чаем из термоса и интересуется:
– Ну как?
– Хорошо, горячий, – отвечаю я. – Только он с травой какой-то. А я чисто черный люблю, безо всяких чабрецов и бергамотов.
– А это наш семейный рецепт, – улыбается Коля. – Дед еще мой научил, я туда травку специальную добавляю – стоит от нее…
– Коль, через сутки уже у жены будешь…
– Разведенный я, – шмыгает Коля. – О, вот они красавчики.
Пятибрат принимает на обочину, в ответ на команду милицейского жезла на посту.
Быть гаишником в России в девяностых – это золотое дно и решение всех жизненных проблем. Если на легковых еще был шанс проскочить мимо поста, то фуры тормозили все подряд. Кроме европейских и турецких, конечно. Иностранцы везли опломбированные таможенные грузы, и останавливать их, тем более составлять акт вскрытия – себе дороже. Наши же подлежали обязательному побору. От Москвы до Н–…ска тридцать два поста было, и на каждом дай. С самой Москвы до Ростовской области такса была тридцать рублей, по курсу после денежной реформы – пять долларов. Только въехали на территорию Ростовской области сразу пятьдесят с местных и стольник с иногородних. Особенно ростовские менты не любили краснодарцев. Так и кричали:
– Краснодырец, Ростов-папа приветствует тебя!
В ответ, при въезде в Краснодарский край на посту возле Цукеровой Балки, краснодарские гаишники степенно интересовались:
– Куда торопишься, ростопчанин?