– Смотри –тезка твоя идет, – хитро смотрит на Пашку Толик.
– Да иди ты…
Деньги довезли, загрузились удачно. Выехали из Москвы часов в шесть по полудни. Останавливались поесть горячего. Паша уже спит, а мы с Толиком перебрасываемся ничего не значащимися фразами – нас обоих завораживает дорога. Спрашивать Анатолия будет ли он спать бесполезно – он будет тянуть до самого дома. Я лезу в спальник. Толик обычно с утра останавливается в кафе, заказывает кофе и будит меня. Иногда может заказать шашлык или водку, иногда вытащить из фуры парочку бутылок пива, есть у него секретные лючки. В общем импровизирует.
Сегодня я просыпаюсь в спальнике, а на меня кто-то лезет. Кто? Королева трассы – Пашка!
– Ты что делаешь? Совсем охерела, что ли? – отталкиваю Пашку и она вылетает со спальника в салон на пассажирские сиденья КАМАЗа.
– Да ты чего, чего? Пацаны твои за тебя заплатили. Я знаю, что ты мужик хороший, но одинокий… Так я твою жизнь скрашу. Давай расслабься, тебе хорошо будет, – Пашка пытается снова перелезть ко мне.
Из-за двери слышится дикий хохот тезки Пашки.
– Пашка, подожди, я сейчас. Мне по нужде надо, – я выбираюсь из спальника на сиденье. Потом протискиваюсь на выход между Пашкой и передней камазовской панелью из кабины, Пашкины сапоги, стоящие в проходе, мне здорово мешают. Надо же какое чувство такта – сняла сапоги. Открываю дверь КАМАЗа – прокурорский Паша в диком хохоте лежит на земле, Толик прислонился к кузову, в глазах у него слезы.
– Ну вы, придурки! – объявляю я им и пристраиваюсь к колесу отлить.
Из машины появляется Пашкина голова:
– Ну, я ничего не поняла. Вы сношаться будете?
– Нет, Паша, извини не буду. Спасибо, конечно, тебе за… сострадание к ближнему.
– Еданутые! Вот, как есть, еданутые! – Пашка, одев сапоги, выпрыгивает из машины. Потом смотрит на нас сплевывает. – Сколько на свете живу, но таких еданутых не видела!
Вставший было ее прокурорский тезка, опять валится на спину.
– Кто ей заплатил-то? – спрашиваю я.
– Пашка! Не обижайся, это ж так, для прикола, – говорит Толик.
Махнув рукой, я хохочу вместе с ними…
Не помню после какой поездки, но как-то раз Паша приходит на работу сильно избитый.
– Кто тебя так?
– Жена!
Немое «объясни»!
– Я домой триппер привез. Следы. И откуда они только взялись… Жена побила, – Пашка обижается, встретив вместо сочувствия дикий хохот конторских.
Супруга его била потом «за следы» несколько раз еще, и, вообще, невысокий Пашкин авторитет упал в прокурорской семье ниже плинтуса. Много лет спустя я узнал, что они с прокурорской дочкой все-таки развелись…