— Как Кирилл и Мефодий, — в тон ему подсказал Александр.
— Кто такие? Не знаю! — заинтересовался Люци.
Но Гирин не стал объяснять.
— Ну, хорошо, — сказал он, — допустим, я останусь на корабле. Но что я получу взамен Земли?
Люци пристально взглянул на Гирина и прищурил один глаз:
— А что бы вы хотели?
— А что вы можете предложить? — входя в игру, спросил Александр.
Люци одобрительно покачал головой:
— Предусмотрительность — прекрасное качество, сестра мудрости. Мне, свободному корсару, доступно многое. Если эти возможности перевести на язык расхожих земных понятий, то можно сказать, что я богат. Богат как Крез или, лучше сказать, как член семейства Морганов или Рокфеллеров. Поэтому не стесняйтесь в своих запросах. — Люци доверительно понизил голос и продолжал с видом опытного искусителя: — Хотите виллу на берегу теплого моря с мраморными ступенями, сбегающими прямо в воду? Пожалуйста! Цветной телевизор и магнитофон с квадрофоническим проигрывателем? Будьте любезны! Автомашину, гоночный мотоцикл, прогулочный самолет? Берите! Джульетту, Маргариту, Бабетту? Всех троих? Они будут счастливы подружиться с вами!
Гирин лишь посмеивался, слушая эти предложения, и Люци рассердился:
— Какого же рожна, простите меня за выражение, вам тогда нужно?
— Мне нужно домой, на Землю, — просто сказал Александр.
— Что вам Земля? Что вам Земля, если перед вашим взором будут открываться десятки и сотни разных миров?
— Земля — моя родина.
Люци передернул плечами и поморщился:
— Родина! У умного, интеллигентного человека родина там, где ему хорошо.
— Значит, я недостаточно интеллигентен.
Люци кивнул и без особого огорчения констатировал:
— Вижу, ностальгиец есть ностальгией. — Он на секунду задумался, прогнал хитренькую улыбку, скользнувшую по губам, и предложил: — Тогда вперед, за красными журавлями?
— Тогда вперед.
По пути к озеру они пересекли полосу мелколистного кустарника с желто-зелеными листьями, на ветвях которого висели гроздья сухих синеватых ягод.
— Еще не проснулись, солнце низко, — пробормотал Люци, прикоснувшись ладонью к одной такой грозди.
Гирин не понял, что это значит, но уточнять не стал. Кустарник оборвался, и они вышли на широкую полосу мелкого прибрежного песка, имевшего необычный розоватый цвет. Люци приостановился и, словно приглашая гостя в свои личные апартаменты, сделал широкий жест в сторону озерной глади:
— Прошу! Красиво, не правда ли?
Да, озеро было красиво — бирюзовая гладь округлой формы в обрамлении розоватого песка с разбросанными по нему крупными камнями, желто-зеленого кустарника и багряных, точно пылающих, деревьев. Гирин шагнул вперед, к самой воде. В тот же миг голубое пламя ослепило и смяло его. Молния! Гирин пошатнулся. Ему вдруг почудилось, что он сидит за управлением в кабине самолета, а самолет с нарастающей интенсивностью заваливается в правый крен. Александр все пытался дать рули на вывод, но руки и ноги будто налились свинцом и не хотели слушаться! Он сделал последнее, отчаянное усилие, пытаясь выровнять теряющую управление машину, и окончательно потерял сознание.
Глава 11
Гирин очнулся, чувствуя разбитость, лень и странную воздушность во всем теле, точно он резко переломил самолет на выводе из пикирования, на мгновение потерял от перегрузки сознание и теперь летел по баллистической траектории невесомости. Прямо перед Александром расстилалась озерная гладь, над головой хмурилось серое небо и покачивались сосновые ветви. Страшно было пошевелиться! Гирину казалось — попробуешь, а тело вдруг да и не послушается, оттого и пробовать не хотелось, жутковато. Такое иногда случается после глубокого сна. Вот Александр и лежал на спине в своем удивительном состоянии земной невесомости, не совсем понимая, во сне все это происходит или наяву.
Удивительно знакомый, но в то же время и чуждый, словно неземной звук вдруг донесся до ушей Гирина. Будто где-то далеко-далеко ударили в колокол! Этот растянутый ясный удар мягко упал на озеро и уже по водной глади докатился до его ушей. Пауза — и снова: «Олла! Олла!»
— Красные журавли! — с улыбкой прошептал Александр.
— Он бредит, — послышался сочувственный голос Люци.
— Я не брежу, — снисходительно возразил Александр. — Летят красные журавли! Где-то гроза.
Преодолев наконец свою странную сонную лень, Гирин принял сидячее положение и осмотрелся. Бирюзовое озеро в окружении багряных деревьев, розоватый песок, синее-синее стратосферное небо и хрустальное солнце. Мир иной! Стало быть, ветви сосен над головой на фоне серого неба — это сон. Но где же Люци? И в конце концов, что произошло? Гирин отлично помнил, как сверкнула, ударила молния, едва он ступил на песок. Молния с ясного неба? Не иначе как наказание божие! Удар молнии испепелил, как это и полагается, дьявола-искусителя, а заодно досталось и Александру. Не води дружбу с падшими ангелами!