Его палец упал на курок, я приготовился к выстрелу, слегка прищурившись. В комнате раздался писк, а после глухой удар тела об пол. Раскрыв широко глаза, я увидел лежащего перед моими ногами Красного, возвращающегося в свой изначальный вид. Подняв глаза, я заметил скромно улыбающегося Жёлтого с похожим бластером в руках.
–Я привязался к тебе, а Красному пора научиться жить заново,-проговорил Жёлтый, не дожидаясь моих вопросов.
Через некоторое время, выходя из дома братьев, я заметил свой корабль, и последний раз окинул взглядом планету: сейчас я смотрел на неё по-другому, знал о ней гораздо больше и был невероятно рад быть её частью некоторое, пусть и не существующее для её жителей, время.
Жёлтый убедившись, что все указания для успешного возращения были выполнены, бросил на меня грустный взгляд, оставляя вновь в одиночестве, плотно закрывая “Восток-1”. Прощаться с Дальней планетой было сложнее, чем с Землёй, ведь сейчас я точно знал, что больше не вернусь лицезреть её прекрасные, пурпурные холмики, раскинувшиеся на несколько километров в длину. Я уверен, что эти виды будут согревать мне душу ещё очень долго, являясь во снах, увлекая в бурный поток воспоминаний.
Услышав голос Красного, я медленно закрыл глаза, позволяя тьме снова завладеть моим разумом.
Очнувшись, я вновь видел Средиземное море, корабль больше не вращался, шёл ровно, все показатели были в норме. Корабль успешно вошёл в более плотные слои атмосферы, соединяющие кабели перегорели, вызывая долгожданное отделение спускаемого аппарат от приборного отсека. Я остро ощутил это разделение, а после приготовился к катапультированию. Я стал медленно опускаться, приземлился на парашюте в восьми метрах от своего корабля, завершая полёт первого человека в космос. Через некоторое время я был доставлен в ракетный дивизион.
После нескольких насыщенных дней и множества интересных рассказов, оставшись в одиночестве, я вновь вспоминал свой полёт. Я рассказал всё, что требовалось, но о Дальней планете всё же умолчал. Она кажется такой далёкой, неощутимой, будто явившейся из самого яркого сна, но это не сон, ведь маленькая, почти невидимая метка, по-прежнему, на моей ладони.