Озадаченная этим откровением, вечером того же дня, я задала вопрос самому предмету спора:
- Кто ты, Далт?
Как ни странно, он понял меня сразу и покраснел чуть ли не до слез:
- Я - Далт, госпожа, но это все, что я знаю о себе, - он ответил быстро, словно давно ждал этого вопроса и сник, враз став каким-то маленьким и беззащитным.
Я растерялась, не зная, как реагировать на подобное откровение, и просто решила, что он не хочет вспоминать о месте, где родился.
- Там, откуда ты родом, тебя обижали? - сделала я новую попытку завязать столь волнующий меня разговор.
- Я ничего не мог тогда сделать, они были сильнее, - глухо ответил паж и опустил голову. Я поняла, он не будет говорить о своих бедах, жаловаться на пережитое. Он стыдился их, и себя стыдился, винил в своей слабости, пусть и абсолютно незаслуженно.
Не зная, как закончить разговор, оказавшийся для Далта столь болезненным, и при этом хоть что-нибудь узнать, я спросила наугад:
- Тебе совсем нечего мне рассказать?
Далт приподнял голову и раздул крылья носа, он явно готов был ответить грубостью на неудержимое моё любопытство. Но сдержался и ответил тихо, ровным голосом:
- В моем прошлом нет ничего для твоих ушей. Прости, госпожа, но я такой, - он снова опустил глаза, а потом резко вскинул голову, и с вызовом произнес, - Хотя и учусь быстро, наставники довольны.
С этим я не могла не согласиться. Далт действительно не просто учился, а поглощал знания, как путник пустыни - воду. В нем уже трудно было узнать того неграмотного служку, что привезли мне сестра и Крисп.
- Ты кому-то что-то хочешь доказать? - кивнула я (это было мне понятно, сама не раз была в подобной ситуации).
Далт поднял на меня враз потемневшие глаза, зеленые переливчатые искры в них потухли и на меня глянула сама бездна одиночества:
- Кому-то? А зачем? Мало кто в мире вообще знает о моем существовании. Доказать хочу, это да, но только себе. И еще - он замолк, но все же пусть и с усилием, но заставил себя закончить фразу - чтобы тебе за меня стыдно не было. Ум и сила затыкают рты, и уже не важно, кто ты и откуда.
Что ж, нет мудрости большей, чем мудрость преодоления, тем более - себя. Но было одно "но". Как бы Далт не менялся внешне, внутренне он оставался самим собой, и его непоколебимая уверенность, в том, что он не мальчик, а мужчина уже не казалась смешной или наигранной.
Конечно, при первом взгляде на Далта, красота мальчишки и было первым, что бросалось в глаза, этакий ангел с прищуром и усмешкой беса. Но, в отличии от других моих пажей, отпрысков знатнейших Домов, Далт не только не гордился своей внешностью, а скорее старался не замечать, видно сильно из-за неё натерпелся. "Самый красивый цветок и срывают самым первым", - так спустя много времени объяснит мне происшедшее с Далтом, Тэор. Однако, чтобы там не говорили, за моей спиной, я не была влюблена в мальчика, хотя я, как и другие дамы моего Двора, внимательно следила за его взрослением. Невозможно влюбиться в солнечное утро или дивную, звездную ночь. Это данность, что подарена Творцом, можно восхищаться и жить в радости от увиденного, а можно не замечать, ведь что прошло, не повториться. Я же была бесконечно благодарна Творцу, или Богам, или Судьбе, в общем тем, кто привел тогда сестру и Криспа в ту харчевню. Благодарна даже не за Далта, за себя. Ведь именно с ним я вновь стала не просто Королевой, женщиной, несущей на своих плечах бремя ответственности, и кучу обязанностей, той что, пришлось усвоить порядок действий, приводящий к приемлемому для всех, безопасному результату. И тем самым превратившая свою жизнь в набор правил, с очень небольшими возможностями вариаций. Чей день был расписан поминутно, и ты всегда знаешь, что будет завтра. Этакий механизм ограниченного спектра действия. Нет, с Далтом я вновь стала такой, как была даже не с Сэмом, а с Заком. Вновь я могла позволить себе жить осознанно, полностью быть здесь и сейчас. У меня снова был выбор лучших решений. Ведь если тебе есть о ком заботиться, ты не пропадешь! Так что моей "родовой программе" пришлось немного подвинуться. И все это из-за бесовской улыбки моего пажа и его бесконечных вариаций в поисках приключений. От меня требовалось только одно - быть в его жизни. И это делало моего пажа счастливым. Огранка алмаза еще не дошла и до середины, а камень уже сиял неимоверно манящим блеском.
- Может тебе нужно что такое, что я не предлагаю потому, что не знаю, а ты стесняешься спросить? - я рассердилась на себя за это многословие маленькой девочки. А вот Далт неожиданно оттаял, из фигуры ушла напряженность, он искоса взглянул на меня, взмахнув своими невозможно длинными ресницами.
- Оружие, - тихо проговорил он и видя мое непонимание, снисходительно хмыкнул, - мне нужен нож, я привык к тому, что он всегда под рукой.
Возможно это и было не особенно умным поступком, но я чувствовала себя виноватой за этот разговор и поэтому молча провела Далта в Оружейную, и не просто Замка. Я привела Далта в Оружейную моего отца. И войдя, кратко бросила:
- Выбирай.
- Любой? - счел своим долгом уточнить Далт.
Я только кивнула. Он выбирал долго, придирчиво, и к моему все возраставшему удивлению, явно со знанием дела и пугающей ловкостью. А выбрав, сунул нож за голенище сапога точным, хорошо отработанным жестом.
Глядя на все это, я проглотила готовые сорваться с губ слова об осторожности, но все же спросила:
- А зачем он тебе?
- Очень своевременный вопрос, - сверкнул озорной улыбкой паж, но видя по моему лицу, что я просто так не сдамся, нехотя ответил:
- Раньше у меня не было ничего своего, но нож был всегда. А теперь появилась ты, свое защищать надо, а нечем.
Я уставилась на наглое создание во все глаза и от возмущения даже не повысила голос, а скорее зашипела обозленной кошкой:
- Что значит, появилась я? Я - Королева, а вовсе не твоя, не знаю кто!
Далт посмотрел на меня с терпением взрослого, смотрящего на вопящего карапуза, пропустившего дневной сон.
- Это ты так считаешь.
- А как считаешь ты? И вообще, почему смеешь называть меня на "ты"?
- Прости, госпожа, но так короче. На людях не обмолвлюсь, не беспокойся. А про то, как я считаю? Что сказать? Если бы ты не хотела моей службы, мы бы с тобой не то что в Оружейную вдвоем, меня бы вообще дальше кухни никто бы не пустил, разве не так?
Я что-то пробормотала том, что он просто маленький мальчик.
Далт насмешливо глянул на меня, слегка приподняв бровь:
- Я расту, госпожа.
И я не нашлась с ответом, и в этом он был прав. Когда его привезли, Далт был мне по пояс, а стал уже по плечо.
Далт... Озорной и лукавый, отважный и дерзкий, но неизменно искренний в своих чувствах и поступках. И его отношение ко мне, эта безоглядная влюбленность, которую он даже не думал скрывать, оставаясь при этом абсолютно не навязчивым. Далт всегда оказывался рядом, когда был мне нужен. Все это тронуло меня гораздо глубже, чем я хотела признать даже самой себе.
И тогда, неожиданно, мальчик исчез из моей жизни. Я, изумив всех знавших меня до этого времени не превратилась в затворницу, готовую на все, что мне велят сделать, в благодарность за проявленное внимание. Совсем нет, моей "родовой программе" снова пришлось подвинуться. А я, несмотря на дикую душевную боль, а может и вопреки ей, сумела, смогла стать Королевой уже в королевстве Юлиана. Видать, не даром говорится, что за каждой сильной женщиной стоит предательство мужчины.
Хотя, когда спустя много лет мы с Далтом встретились, и я узнала правду о произошедшем, сбылась и вторая часть фразы - за каждым сильным мужчиной стоит любовь женщины.
Ведь очень трудно забыть человека, которого выбрало твое сердце. Когда я поняла, что в его сердце нет и не будет места другой, и детская влюбленность давно переросла во взрослое чувство. Приняв его выбор, я сделала все, чтобы помочь Далту обрести свободу и право выбора своей Судьбы самому. И именно его выбор вновь сделал меня его Госпожой, по праву.