– Я понимаю, ваше величество, – сказал он вкрадчивым тоном, когда она остановилась, чтобы перевести дух, – но переезд нужен для вашей же собственной безопасности.
Елизавета сердито посмотрела на толстую пачку документов, которые ей предстояло сегодня прочесть. Кори увидела, что они написаны на французском. Затем королева встала и принялась быстро ходить по кабинету. От нее словно исходили волны беспокойной энергии.
– Ах, Корделия, вы здесь наконец.
– Да, ваше величество, я…
– Извинения не нужны, – перебила ее королева. – Я прекрасно знаю причину вашего отсутствия. Меня донимают этим с тех пор, как подняли тревогу. – Она махнула рукой в сторону Бэрли, как будто именно он и заварил всю эту кашу.
– С вашего позволения, ваше величество, я вернусь к работе с секретарями над письмами, которые мы уже с вами обсудили. – Бэрли взял стопку бумаги и попятился к двери.
Елизавета отпустила его движением руки:
– Идите, идите. А Кори пошлет за едой. Я до смерти устала от дурных вестей с континента.
Видимо, у нее прошла зубная боль, подумала Кори, открывая дверь и прося мастера Саймона принести легкий завтрак.
– Ненавижу переезды, – пожаловалась Елизавета, обращаясь к леди Грей, которая встала, когда королева поднялась. – У меня слишком много дел. Прошлой осенью, когда убили Генриха Третьего, я послала Наваррцу четыре тысячи человек и кучу денег, а он, вместо того чтобы взять Париж и провести коронацию, поехал навещать какую-то потаскуху! Тем временем Филипп Испанский доставил деньги его противникам, и в результате Наваррец оказался в худшем положении, чем если бы я ничего не посылала.
– Я слышала, что один из его командиров плохо проявил себя в битве за Париж, иначе город уже принадлежал бы ему, – осмелилась возразить Кори, когда мастер Саймон вернулся с подносом. Жестом она велела ему поставить поднос на стол. – Наваррец может быть дамским угодником, но все говорят, что он прекрасный стратег. – Она налила вино в серебряный кубок.
– А я говорю, что он думает своими яйцами, – резко заявила Елизавета, разбавляя вино водой и делая глоток. – Изабелла Испанская не способна править и огородом, но ее отец хочет выдать ее за француза и сделать королевой. Он угрожает отозвать из Нидерландов армию герцога Пармы, чтобы посадить дочку на французский трон. А что сделал Генрих с той армией, которую я ему прислала? Он лично повел ее в бой! В результате его чуть не застрелили. И вот тогда, вместо того чтобы развивать свое преимущество, он и поддался своим низменным инстинктам. А теперь он осаждает Париж, люди там мрут как мухи, а толку никакого. Нет, во Франции никогда не прекратятся гражданские войны.
– Мне кажется, что в прошлых донесениях говорилось о том, что у него есть все шансы взять Париж и получить корону, – не удержалась от возражения Кори.
Елизавета закатила глаза, изображая отчаяние.
– Даже разумная Корделия сегодня спорит со мной! Или мир окончательно сошел с ума?
Кори вздохнула и извинилась. Сегодня королева определенно была не в духе. Что ж, оставалось только поддакивать да помалкивать.
– И наконец, ну чего ради кому-то понадобилось убивать одну из моих камеристок? – продолжала королева. – Бедная девица за всю жизнь и мухи не обидела.
Кори вся напряглась:
– О, ваша милость, вот и я об этом думаю. Мы должны найти убийцу, и потом… Не согласитесь ли вы переехать в другой дворец, чтобы обеспечить свою безопасность?
Не отвечая, королева прищурилась на Кори.
– Оставьте нас, – неожиданно сказала она леди Грей. – Я хочу поговорить с Корделией наедине.
Кори чуть не застонала. Чем еще она провинилась?
Елизавета откусила кусочек сливы.
– Ну так как, Кори, – спросила она, когда они остались одни. – Ты согласилась выйти замуж?
Удивленная переменой темы, Кори покачала головой:
– Не понимаю, ваше величество.
Елизавета доела сливу и потянулась за другой.
– Давай смелее, ты же не юная девица. Сэр Уильям Норрис сделал тебе предложение. Когда мне распорядиться устраивать церемонию?
– Откуда вы узнали, что он сделал мне предложение? – сказала Кори, отчаянно оттягивая время, хотя все уже и так было ясно. Мэтью говорил правду. Елизавета действительно получила деньги за то, чтобы подыскать ей мужа.
Елизавета искоса посмотрела на нее, подняв брови.
– Мы много чего знаем, так что с нашим мнением надо считаться, – надменно проговорила она, подчеркивая дистанцию между ними. – Так что не затягивай с ответом. Причем он должен быть положительным.
Кори почувствовала, как сердце тоскливо сжалось, несмотря на обнадеживающую беседу с Мэтью. Выбор приемлемого кандидата в мужья при дневном свете казался еще более тягостным.
– Если я осмелюсь, ваше величество, – осторожно произнесла она, – сэр Уильям не подходит мне. Можно мне выбрать кого-нибудь другого?
Королева внимательно посмотрела на нее.
– Ты имеешь в виду кого-то конкретного? Так говори. Не стой тут, разинув рот, словно глупая овца.
– Я… э-э… не имею в виду никого определенно, – растерянно ответила Кори. Она никак не ожидала, что придется называть имя. – Но я подумаю. Обещаю, что найду кого-нибудь подходящего.
Королева усмехнулась и надкусила еще одну сливу.
– У тебя такие требования, что им никто не сможет соответствовать, Корделия.
– Как и у вас, ваше величество? – спросила Кори, надеясь завоевать симпатию королевы. Королева многие годы отвергала женихов, находя все новые поводы для отказа. Кори подозревала, что она просто боится вступить в брак.
В другом настроении Елизавете польстило бы напоминание о том, скольких мужчин, тщетно добивавшихся ее расположения, она отвергла, но только не сейчас.
– У королевы иные требования, нежели у обычных женщин, – сурово сказала она. – Только выдающийся человек может разделить с ней трон. Ты не должна быть столь заносчивой, Корделия. Я могу назвать дюжину вполне подходящих претендентов для тебя. Хотя бы барон Грейсток.
Кори замерла, задаваясь вопросом, говорит ли королева серьезно. Мэтью затронул ее чувства. Но меньше всего ей хотелось быть связанной с человеком, который ее покинет.