Джэнет посмотрела на Брэмура, и сердце у нее сжалось. Ну как можно любить человека, которого считаешь бесчестным? Волосы у него прилипли ко лбу, лицо красное, а рот искажен гримасой. Наверное, он чувствует невыносимую боль даже от того, что на коленях сидит легонькая, как перышко, Аннабелла! Но когда Джэнет хотела взять дочь, Нил только крепче ее обнял, а Аннабелла теснее прижалась к нему, и он закрыл глаза.
У Кевина вид был чрезвычайно смущенный: он теснился между маркизом и Люси, которая его просто обожала и сидела красная как рак. Джэнет и самой было не по себе. Оттого что Брэмур находится так близко, сердце у нее сильно билось в груди. Она старалась отогнать ненужные мысли, но они опять и опять возвращались к Брэмуру. Нет, он слишком слаб для подобного путешествия — тем более в такой холод и дождь!
Брэмур открыл глаза и посмотрел на Джэнет.
— Да, не такой я представлял нашу поездку, — сказал он смущенно.
Брэмур попытался вытянуть ноги и невольно поморщился. Тогда Джэнет решительно взяла у него Аннабеллу, которая захныкала, но вскоре уже снова спала крепким сном. Маркиз виновато улыбнулся, и в эту минуту Джэнет заметила на штанине кровавое пятно.
— Господи, у вас рана открылась!
— Это все ничего, не стоит беспокоиться.
— Может быть, и ничего, но подушка будет испорчена, — ворчливо возразила Джэнет, притворяясь, что ее волнует только внешний вид сиденья. — Кевин, ты подержишь Аннабеллу?
— Ага.
Кевин взял девочку на руки так осторожно, словно она была сделана из стекла, а Джэнет наклонилась вперед. Кровавое пятно на штанине все увеличивалось.
— У вас, надеюсь, нож при себе, милорд? Нил удивленно поднял брови.
— Да, нож, — спокойно повторила Джэнет.
— Но он у меня в седельной сумке — там же, где пистолет.
Нил нахмурился, словно поняв только сейчас, что все средства защиты остались снаружи, а это свидетельствовало о крайней усталости. Ведь Нил Форбс — великолепный, осторожный солдат, уважаемый самим Камберлендом!
— Я достану, милорд, — вызвался Кевин. Он неуклюже посадил Аннабеллу на подушку и осторожно добрался до дверцы.
— Возьми фонарь, парень, — приказал Брэмур. — И принеси мои седельные сумки.
Холодный ветер ворвался в карету, и Джэнет сразу озябла. Но гроза все же шла на убыль. Может, когда перестанут сверкать молнии, они попытаются снова тронуться в путь? Лошади уже не будут так пугаться… Нет, Брэмур не в силах ехать дальше, это ясно. Наверное, разошлись швы, и он не сможет сесть на лошадь, пока рана открыта.
Джэнет посмотрела на его брюки. Пятно разрасталось. Рану придется снова чистить. Кроме того, они давно уже не ели — в полдень удовольствовались лишь куском хлеба. Надо снять корзину с едой. Хоть бы она не промокла! Во всяком случае, там должно быть спиртное, Брзмур сможет согреться. И Кевин тоже, когда вернется.
Джэнет открыла дверцу со своей стороны и спустилась с подножки. Дождь все еще проливной, ночь непроглядна, даже света фонаря не видно. Она встала на подножку и начала шарить по крыше кареты; нащупала ткань, которой была закрыта корзина, но до самой корзины не дотянулась. Тогда Джэнет сошла с подножки, обогнула карету и осторожно поднялась на козлы. Отсюда корзину можно было достать. Она с трудом развязала веревку и поставила корзину на козлы. Теперь задача снять ее отсюда в целости и сохранности.
Джэнет оглянулась и увидела ныряющий то здесь, то там огонек. Это Кевин с трудом нащупывал путь обратно. Джэнет крикнула, и огонь устремился к ней.
— Миледи, я бы ни за что не нашел дорогу, если бы вы не подали голос. Такой дождь, что ничего не видно, — сказал он жалобно.
— Ну теперь все в порядке. Помоги мне, пожалуйста, снять корзину.
Кевин с легкостью забрался на козлы и быстро слез с корзиной в руках.
— Сейчас отнесу и вернусь за вами.
Однако Джэнет не стала его ждать и начала спускаться самостоятельно вниз. Однако руки у нее так закоченели, что она не смогла как следует ухватиться за край кареты и заскользила вниз. Она неминуемо упала бы, но в следующую секунду кто-то подхватил ее. Брэмур. Несмотря на дождь, они несколько мгновений стояли, прижавшись друг к другу, и ей вдруг стало тепло, очень тепло. А потом он ее отпустил и, сильно хромая, повел к дверце.
Все потеснились, чтобы дать им место. Грэйс сохраняла спокойствие, но Рэйчел ерзала на месте, Аннабелла хныкала, а Колин поднял такой рев, что мог бы разбудить мертвых. «И все же прежде всего надо осмотреть рану», — решила Джэнет.
— Грэйс, займись Аннабеллой, Люси, достань из корзины печенье Колину, а девочкам — фруктовый пирог. Кевин, надо вынуть нож из седельной сумки, — сыпала она приказаниями и в свете фонаря вдруг поймала добродушно-ироничный взгляд Брэмура. Она уже приготовилась дать ему отпор, но он поспешно заверил ее, что совершенно и во всем с ней согласен.
Между тем Колин не умолкал. У Джэнет еще было молоко, и она знала, что это единственное средство, которое может его успокоить. Она смущенно посмотрела на Брэмура, и он ее понял.
— Мы подождем снаружи.
— Да нет, просто… отвернитесь.
Через несколько минут Колин уже с жадностью сосал. Когда мальчик насытился, она переодела его в сухое, и он снова заснул на руках у Клары. Девочки уже доедали пирог, запивая его водой, а это было чревато еще одной потребностью. И все-таки Джэнет решила, что сначала обработает рану.
Взяв нож, она решительно разрезала штанину, и оказалось, что швы действительно разошлись. Рана воспалилась и кровоточила. В первую очередь необходимо было остановить кровь. Она подняла верхнюю юбку, отсекла ножом кусок от нижней и крепко перевязала ногу. В данное время это самое большее, что можно сделать для него. И не позволять Аннабелле снова лезть к нему на колени. «Хоть бы дождь перестал! — взмолилась про себя Джэнет. — Наверное, я ужасно выгляжу, волосы распустились и повисли мокрыми прядями, юбка внизу вся в грязи. А могла бы сейчас спать в теплой постели в Лохэне…»
К счастью, дождь барабанил уже не так рьяно, и гром отдалился.
Джэнет опять хотела накинуть одеяла на Брэмура, но он сбросил их.
— Лучше укройте девочек и себе возьмите.
— Но ведь я не сидела на козлах под проливным дождем.
— Да, не слишком удачно все сложилось… Однако в Лохэне вам нельзя было оставаться.
— По-вашему, здесь, на дороге, я в большей безопасности?
— Этого я предвидеть не мог.
— А что-либо другое могли?
— Полагаю, да.
— Девочкам надо выйти из кареты, — вздохнув, сказала Джэнет.
Брэмур удивился, словно прежде не задумывался о подобной необходимости.
— Ноя…
— Нет, ни вы и ни Кевин тут ни к чему. Клара, ты выйдешь со мной? Я понесу фонарь, а ты помоги Рэйчел и Анна-белле. Грэйс возьмет меня за руку.
Джэнет вышла из кареты. Дождь ослабел, но все еще упорствовал, вокруг стояла кромешная тьма. Клара помогла девочкам спуститься вниз. Она была очень терпелива, ни разу не пожаловалась, не надулась за всю дорогу. «Хвала небесным ангелам!» — каждый раз думала Джэнет, глядя на Клару. С Люси ей тоже очень повезло: она была прекрасной горничной, хотя и чересчур застенчивой.
Когда девочки справились со своими делами, Брэмур помог каждой взобраться в карету, а потом закутал в одеяла. Вскоре он и сам закрыл глаза.
Оказавшись снова на руках у матери, Колин заснул почти сразу. Скоро уснули девочки, стала клевать носом Люси…
Только Джэнет никак не могла заснуть. Коленями она все время касалась длинных ног Брэмура, сидевшего напротив. Но он спал и ничего не чувствовал. О, если бы она тоже могла забыться и выбросить его из головы так же легко, как он — ее. Ведь маркиз, очевидно, и думать о ней позабыл.