Сименон Жорж
Дама из Байе
Жорж СИМЕНОН
ДАМА ИЗ БАЙЕ
Садитесь, мадемуазель, - сказал Мегрэ, вздохнув и отложив в сторону свою трубку.
Потом взглянул на записку прокурора и прочел: "Семейное дело. Выслушайте все, что скажет Сесиль Ледрю, но в действиях соблюдайте сугубую деликатность".
Дело происходило в Каннах, куда Мегрэ приехал, чтобы реорганизовать местную полицию. Он никак не мог привыкнуть к порядкам нормандского города. Ему не хватало свободы действий, которую он ощущал в Париже.
- Я вас слушаю, мадемуазель.
Она была хороша, эта мадемуазель Сесиль, чуть-чуть слишком хороша. Траурное платье поэтично подчеркивало бледность ее лица.
- Ваш возраст?
- Двадцать восемь лет.
- Профессия?
- Я лучше сама все объясню по порядку. Я была сиротой и начала работать, когда мне исполнилось пятнадцать. Сначала служанкой. Я тогда еще носила косички и не умела ни читать, ни писать.
Мегрэ с трудом подавил в себе изумление. Рассказ никак не вязался с утонченной внешностью Ледрю.
- Я нашла работу у мадам Круазье, в Байе. Вы слышали о ней?
- Признаюсь, нет.
Эти провинциалы! Считают, что весь мир должен знать их знакомых.
- Я о ней еще расскажу. Она ко мне очень хорошо относилась. Она уговорила меня учиться, чтобы из меня что-будь вышло. Я жила у нее не как служанка, а как компаньонка. Она просила называть ее тетей Жозефиной.
- Итак, вы живете в Байе у мадам Жозефины Круазье?
Глаза девушки заволоклись слезами.
- Теперь все кончилось, - сказала она, вытирая слезы платком. Тетя Жозефина умерла вчера здесь, в Каннах. Поэтому я к вам и пришла. Чтобы рассказать вам об убийстве и...
- Минутку. Вы уверены, что мадам Круазье была убита?
- Я могу в этом поклясться.
- И вы при этом присутствовали?
- Нет.
- Вам кто-то сказал об этом?
- Моя тетя...
- Простите, ваша тетя сказала вам, что она была убита?
- Что вы, инспектор! Я отлично отдаю себе отчет в своих словах. Тетя не раз говорила мне, что если что-нибудь с ней случится в доме на улице Реколле, то я должна немедленно потребовать расследования.
- Подождите минутку. Что значит "дом на улице Реколле"?
- Это дом ее племянника Филиппа Делижара. Тетя Жозефина приехала на несколько недель в Канны, чтобы вставить зубы. Она впервые в жизни обратилась к врачу на шестьдесят восьмом году. Тетя остановилась у своего племянника, а я осталась в Байе: Филипп меня терпеть не может.
На листке бумаги Мегрэ написал: "Филипп Делижар".
- Сколько ему лет?
- Сорок четыре или сорок пять.
- Чем он занимается?
- Ничем. У него было состояние - вернее, состояние его жены, но, насколько я знаю, через несколько лет от него осталось одно воспоминание. Тем не менее он продолжает жить в большом доме на улице Реколле и держит кухарку, лакея и шофера. Филипп часто приезжал в Байе просить у тети денег.
- И она ему давала?
- Никогда! Она отвечала ему: "Потерпи, вот я умру..."
Пока молодая женщина говорила, Мегрэ мысленно подвел первые итоги. В Байе, на одной из тихих улочек возле собора, где звук шагов заставляет дрожать занавески в каждом окне, жила мадам Жозефина Круазье, вдова Жюстина Круазье.
История ее обогащения была и необыкновенной и заурядной. Круазье, мелкий чиновник, был помешан на страховании, что было предметом невеселых шуток окружающих.
Однажды, в первый и последний раз в своей жизни, он решил отправиться на пароходе в Саутгемптон. Море было неспокойно. Корабль накренился, Круазье ударился о рубку и раскроил череп. Его вдова, к своему собственному удивлению, получила вскоре около миллиона франков от различных страховых компаний.
С этого дня единственной заботой Жозефины Круазье было следить за тем, как растет ее состояние. Она преуспела в этом, поговаривали, что ее состояние оценивалось в четыре или пять миллионов франков.
Сын ее сестры, Филипп Делижар, начал с того, что женился на дочери преуспевающего барышника. Он купил и обставил роскошный особняк, который стал гордостью Каннов. Но его вложения оказались настолько же неудачными, насколько выгодными были начинания его тети. Ходили слухи, что уже три или четыре года он живет в кредит, занимая под большие проценты деньги в счет будущего наследства.
- Итак, мадемуазель Ледрю, единственным основанием для ваших обвинений является то, что Филипп нуждался в деньгах?
- Я же сказала вам, что мадам Круазье просила меня, если что-нибудь случится с ней на улице Реколле...
- Простите, но вы должны согласиться, что страхи пожилой женщины вряд ли могут служить основой для обвинений. Не лучше ли нам обратиться к фактам?
- Тетя умерла вчера, в пять часов вечера. Они уверяют, что от сердечного приступа!
- У нее было больное сердце?
- Не настолько, чтобы от этого умереть.
- Вы в это время были в Байе?
Мегрэ показалось, хотя он мог и ошибиться, что девушка какое-то мгновение колебалась, прежде чем ответить.
- Нет... я была здесь, в Каннах.
- Но ведь вы сказали, что не сопровождали мадам Круазье в этой поездке?
- Это так. Но от Байе до Каннов только полчаса на автобусе. А мне надо было кое-что купить.
- И вы не видели своей тети?
- Нет, но я зашла в дом на улице Реколле.
- В какое время?
- Около четырех. Мне сказали, что мадам Круазье нет дома.
- Кто вам это сказал?
- Лакей.
- Он спросил у хозяев?
- Нет, он сам мне сказал.
- Значит, это или было правдой, или он получил инструкции заранее.
- Я так и подумала.
- И куда вы пошли потом?
- Мне надо было купить массу мелочей. Потом я вернулась в Байе. А сегодня, читая местную газету, узнала о смерти тети.
- Странно...
- Простите?
- Я говорю, странно. В четыре часа вам сказали, что вашей тети нет дома. Вы возвращаетесь в Байе и на следующее утро узнаете из газеты, что ваша тетя умерла через несколько минут, самое большое через час, после вашего визита. Я вас правильно понял, мадемуазель Ледрю, что вы официально просите начать расследование?
- Да, инспектор. У меня нет больших денег, но я готова пожертвовать всем, чтобы выяснить правду и наказать виновных.
- Одну минутку. Кстати, о ваших финансовых возможностях. Могу ли я поинтересоваться, что вы наследуете после смерти мадам Круазье?
- Ничего. Я сама писала завещание и отказалась что бы то ни было принять от нее. Иначе никто бы не поверил, что я бескорыстно относилась к мадам Круазье.
Это звучало чуть-чуть слишком убедительно, чтобы быть правдой. Но при всем старании Мегрэ не мог найти ни единой трещинки в ее броне.
- Таким образом, вы остались без гроша?
- Я этого не сказала, инспектор. Я получала жалованье как компаньонка мадам Круазье. Расходов у меня почти не было, я могла понемногу откладывать, чтобы у меня были деньги на черный день. Но, повторяю, я готова истратить все до последнего су, чтобы отомстить за тетю.
- Разрешите задать вам еще один вопрос. Наследник - Филипп, не правда ли? Теперь предположим, что он убил свою тетю. В таком случае он теряет право на наследование. Что же случится с миллионами?
- Они будут пожертвованы на воспитание одиноких девушек.
- Мадам Круазье интересовалась благотворительностью?
- Она жалела девушек, которые живут одни. Она знала об опасностях, которые их окружают.
- Благодарю вас, мадемуазель.
- Так вы начнете расследование?
- Я проверю кое-что. И если мне покажется необходимым... Да, кстати, где я смогу вас отыскать?
- Похороны состоятся через два дня. Я буду здесь, в Каннах, рядом с ней...
- А Филипп?
- Мы не разговариваем. Я молюсь и... немного плачу... Ночую я в гостинице святого Георгия.