Если Лола с улыбкой на устах напевала мелодии из старых советских фильмов – что-нибудь типа «Все стало вокруг голубым и зеленым…» или, схватив на руки Пу И, кружилась по комнате и распевала во все горло, глядя в черные глазки-бусинки песика «Помнишь ли ты, как счастье нам улыбалось…», это означало, что все прекрасно, что впереди у Лолы множество замечательных встреч, она еще будет блистать на сцене и на экране и что Пу И – самый замечательный песик на свете. В таком состоянии Лола бывала удивительно хорошенькой, и Леня всегда смотрел на нее с удовольствием.
Бывали у Лолы и другие минуты, когда она пела тихим голосом украинские песни из репертуара своей тетки Калерии Ивановны. Тетя Каля была женщиной темпераментной, и песни, которые она пела с подлинным чувством и огнем в глазах, у Лолы выходили заунывными и тягучими.
Леня переглянулся с Пу И и прислушался.
«Ты, мое сердэ-энько», – мрачно выводила Лола.
Это означало, что жизнь не удалась, что тонкой Лолиной натуре тесно в четырех стенах их комфортабельной квартиры, что домашние ее совершенно не понимают и никогда не поймут, что ее талант среди этих отвратительных толстокожих людей существовать не может и что Лола подумывает о самоубийстве (разумеется, не всерьез).
В общем, как сказал поэт, к Лолиному состоянию очень подходили эти строчки: «В Европе холодно, в Италии темно, жизнь отвратительна, как руки брадобрея…»
В такие минуты Леня предпочитал держаться от своей партнерши подальше, поскольку Лола могла устроить скандал на пустом месте, просто потому, что у нее плохое настроение.
Однако сейчас он рассердился на Лолку – все время твердит, как она обожает своего ненаглядного чихуа-хуа, а сама не может даже вымыть ему лапы! Но Пу И смотрел так жалобно, что Леня усовестился – животное не виновато, что у него такая ужасная хозяйка. Он нагнулся было к песику, но тут услышал со стороны кухни подозрительные звуки, а точнее, как будто что-то мягкое и упругое упало с холодильника. Это означало только одно: кот Аскольд вспрыгнул на стол. За последнее время кот сильно прибавил в весе. И хотя оставался по-прежнему в отличной спортивной форме и одним прыжком попадал с пола на высокий холодильник, прыжки эти не получались бесшумными.
На столе Леня оставил блюдо теплых булочек, прикрытых салфеткой, которая, разумеется, не служила преградой. В принципе Аскольд булочек не ел, но мог из чисто хулиганских побуждений расправиться с ними по принципу «не съем, так понадкусываю». Леня очень любил своего кота, но есть с ним из одной тарелки все же не хотел.
Бросив Пу И, он ринулся на кухню и успел спасти булочки. Кот, получив салфеткой по морде, улепетнул под стол, попугай бурно радовался в клетке.
– Черт знает что! – разозлился Маркиз.
– Черт знает что! – донеслось из прихожей. Это Лола наконец выбралась из ванной и теперь искала, на ком бы сорвать свое плохое настроение.
– Пуишечка! – фальшиво запричитала она. – Детка, ты все еще не завтракал! Этот ужасный человек привязал тебя к ручке двери!
Пу И негодующе гавкнул. Маркиз мог бы поклясться, что негодование песика относилось к поведению его хозяйки, но Лола предпочла трактовать все по-своему. Леня решил не вмешиваться и спокойно выпить кофе. Лолка притащилась на кухню, прижимая к груди вырывающегося песика.
– Не мучай собаку! – не выдержал Леня.
– Ах, это я, оказывается, мучаю несчастного Пу И? – мгновенно завелась Лола, и Леня понял, что снова поддался на провокацию.
Леня хотел достойно ответить своей зарвавшейся подруге, но в это самое время зазвонил его мобильный телефон.
Звонил Лев Иванович Аристархов, пожилой коллекционер, хорошо знавший Аскольда – покойного Лениного друга и учителя, которому Маркиз очень многим был обязан.
– Знаю, Леонид, что вы не любите брать заказы, – начал Лев Иванович, – но один мой добрый знакомый попал в сложное положение. Он стал жертвой мелкого мошенника, афериста. Тот украл у него очень ценные марки – это бы еще полбеды, всего лишь денежная потеря, но одновременно с марками пропал и очень важный документ, из-за которого мой друг может серьезно пострадать. Поэтому я решился обратиться к вам. Подробности дела он сам вам изложит при встрече. Для вас вернуть документ, я думаю, совершенно не составит труда, гонорар будет весьма приличный… В общем, я был бы весьма признателен вам, если бы вы встретились с ним и поговорили.
Леня не собирался в ближайшее время брать заказов, он самостоятельно обдумывал одно очень перспективное дело, но Лев Иванович был другом покойного Аскольда, и это сразу меняло ситуацию. Он уточнил время и место встречи и отключился.