- А жаль, - вновь рассмеялась женщина, которая три месяца лила слезы по мужу-предателю - перевыполнила план.
Ей хотелось признаться, что по образованию она филолог, но по специальности почти не работала. Вышла замуж, родился сын, нужна была работа со свободным графиком... Хотела возвысить себя в глазах Ираклия, но привычно не стала этого делать, не изменила своим убеждениям: пусть ее любят такой, какой она является на данный момент. Она просто человек. А какой она человек, пусть сам Ираклий узнает по мере знакомства...
Ираклий Кудесников жил в двухэтажном деревянном доме с открытой верандой, крышу поддерживали колонны с резными капителями. Едва Вера оказалась на территории, сразу бухнулась на качели с мягкими сиденьями. Сверху качели прикрывала крыша. Как нельзя кстати - с темно-серого неба начали падать крупные капли дождя.
- Пойдем в дом, сейчас ливень накроет, - сказал Ираклий, прихватил Веру за руку и потащил за собой...
Они пили чай с малиновым вареньем, слушали тихую музыку и почти не разговаривали. Веру не тяготило молчание. Главное - Ираклий ее не замечает. Погрузился в себя.
О чем он думает? - размышляла Попугаева. Она уютно устроилась на диване с ногами, подтянула к себе все имеющиеся на диване подушечки, уложила их стопкой, только собралась мысленно высказать предположения о думах хозяина дома, но не заметила, как голова оказалась на подушках. Не успела крепко уснуть, вернуло в явь легкое прикосновение.
- Вера, пойдем...
- Куда? - испугалась она.
- Всего лишь с гостевую спальню, где ты можешь хорошо выспаться.
- Пойдем...
Вера Иннокентьевна дала себе слово - спать не будет! Глаз не сомкнет, чтобы... чтобы "как бы чего не вышло"... Но где там. Только приняла горизонтальное положение, только выпучила глаза - чтобы не уснуть, и не заметила, как глаза закрылись сами собой...
Вера всегда спала чутко, слышала любой шорох, но не сегодня. Сегодня было всё не так. Пали из пушки - не услышит.
Она не услышала, как открылась дверь в гостевую спальню, не услышала, как вошел хозяин, молодой красивый мужчина, как он сел в кресло, перекинул ногу на ногу, сплел руки на груди и принялся ее изучать. Наверное, так изучает невесту жених, впервые увидевший ее на свадьбе. На свадьбе изучать было неловко, теперь, когда она крепко уснула, можно рассмотреть, разобраться, кого ему сосватали...
Когда Ираклий увидел ее там, на крыльце с картонкой в руках, сразу решил - пришибленная: психушка - дом родной! И очень расстроился: у него ничего не выйдет!
Но отступать он не привык.
Для начала необходимо познакомиться, тем более повод для разговора подсказала сама женщина, неловкая и угловатая: она держала в руках табличку с определенным предложением. Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять одну простую вещь - дама с элементами безумия одинока. Причем стала одинокой совсем недавно, потому и страдает, но душевная "болезнь" начала пускать корни. Еще немного и психушка станет родным домом.
Ираклий никогда не был спасателем, он был черствым и равнодушным человеком. На время мог стать добрячком - ради своих корыстных интересов. Например, как в данном конкретном случае.
Хочешь - не хочешь, а придется изображать мужчину, который заинтересовался женщиной, насмерть перепуганной.
Решил - дурочка несусветная, доверчивая до неприличия, справится с ней без лишних усилий - только пальчиком помани: загорится желанием отомстить мужу, который ее бросил после долгих лет совместной жизни. Поступком мужа Ираклий нисколько не удивлен: жить рядом с женщиной, махнувшей на себя рукой, надоест любому. Мужчины, в основной своей массе, эстеты: хотят любоваться своей женщиной, пусть с перерывом, когда у нее нет настроения или желания для преображения, для ухода за собой. Фанатичный уход за мужем проблему не решит. Муж начнет замечать других женщин, которые не ходят с кублом на голове, не носят вещи, купленные на вещевом рынке раз в пятилетку.
У Ираклия не было опыта семейной жизни. Был недолгий опыт совместного проживания: всего четыре месяца. Расстались по обоюдному согласию: Ираклий устал изображать любовь и радость, девушка хотела постоянной любви и радости с его стороны. Но сама не стремилась любить и радоваться.
Ираклий понял: он навсегда останется холостяком, потому что не сможет ослепнуть: любые недочеты женщины будет замечать, даже мало-мальские. Мало-мальские будут увеличиваться и увеличиваться, доведут до ненависти. Оно ему надо? Точно - не надо. Как хорошо жить одному! Время от времени он контактирует с женским полом - как без этого, все-таким молод, природа требует свое. Отношения длятся несколько дней, потом он устает от вопросов, глупых и однообразных, устает от одного и того же лица, мелькающего перед глазами. От ласк тоже устает.
Не любил? Не любил. Не верил? Не верил ни одному ее слову.
Девушка, получившая отставку, продолжала ходить за ним по пятам. Но вскоре ей надоедало. Правда, был один случай. Рыжеволосая пигалица поставила себе цель - женить его на себе во что бы то ни стало: завидный жених.
Уставший от осады завидный жених взял напрокат у одного дедка старенький автомобиль "Жигули", шестерку. Автомобиль при езде фыркал и чихал, после долгой остановки на земле оставалось большое масляное пятно. Про салон, вообще, лучше не говорить: "шик-модерн", одним словом.
К автомобилю добавился костюмчик "прощай, молодость", позаимствованный у соседа, любителя "жить и наслаждаться".
В новом образе, на новом-старом автомобиле, Ираклий Кудесников приехал к приставучей особе - делать предложение. В руках держал слегка подвявшую сирень, нагло наломанную в чужом палисаднике. На лице застыла надежда с ноткой отчаяния.
Ираклий признался, что разорен. И чтобы расплатиться с кредиторами, пришлось продать бизнес, недвижимость. Всё продать. Он гол, как сокол. Но они любят друг друга, а с любимым рай и в шалаше.
Оказалось, не рай. Разлюбила мгновенно, забыла не только о прежнем чувстве, но и как зовут мужчину, за которым ходила след в след несколько тяжелых месяцев...
Интересно, а Вера бы приняла разорившегося бизнесмена, - подумал Ираклий, беззастенчиво наблюдая за спящей женщиной. Ответ не заставил себя долго ждать: если бы любила, приняла... Если бы не любила, тоже приняла бы, из жалости. Не первого встречного, а знакомого, пусть и не близкого друга...
Потешная она. И несчастная.
Гад ее бывший муж. Как можно было бросить такую любящую женщину, такую преданную женщину, практически декабристку: уж точно бы поехала за ним на край света. А отказ от всего, от собственной жизни, ради него, любимого, этого разве не декабриство? Он ее оттолкнул, перешагнул и ушел, не оглядываясь. Еще и издевается - в ресторан пригласил отметить серебряную свадьбу. Она зачем-то согласилась. Надеется на возвращение. Зачем? Боится жить одна. Боится перемен.
Многие так живут, и их такая жизнь устраивает. Но нельзя существовать рядом, когда один любит-любит-любит, а другой - позволяет-позволяет-позволяет, тем самым унижает и нисколько не уважает, - пришел к выводу, совершенно не гениальному, Ираклий Кудесников.
Он никогда не мог предположить, что любование спящей женщиной будет приносить ему огромное наслаждение. Конечно, хочется к ней прикоснуться, дотронуться губами... Но сдерживает себя: разбудит и наслаждение исчезнет. Наслаждение с элементами простого и понятного счастья и детской радости по микроскопическому, по стороннему мнению, поводу.
Ираклий не упомнит, когда был так счастлив. Наверное, в далеком детстве, когда радовала игрушка, о которой быстро забывал.
Вера - не игрушка. Вера навсегда вошла в его жизнь. Незаметно и навсегда...
Как быть? За игрой в преферанс заспорили с одним приятелем. Спор разрешился быстро - под рукой интернет, "Википедия". Ираклий проиграл, обязан исполнить желание.