– Вы уверены в этом? — с беспокойством спросил Дарзак.
– Совершенно уверен!.. Я сослался на легкое головокружение, мы сели в карету, и я приказал кучеру трогать. Ларсан так и стоял на тротуаре, не спуская с нас ледяного взгляда, пока мы не отъехали.
– И вы уверены, что моя жена не видела его? — спросил, волнуясь все больше, Дарзак.
– О да, я уверен, говорю вам…
– Боже мой! — вмешался Рультабий. — Если вы думаете, Дарзак, что сможете долго вводить жену в заблуждение при новых появлениях Ларсана, вы сильно ошибаетесь.
– Однако, — возразил Дарзак, — мне почти удалось внушить Матильде, что это была галлюцинация, и по приезде в Гараван она казалась мне совсем спокойной.
– По прибытии в Гараван? — спросил Рультабий. — Вот, дорогой Дарзак, телеграмма, которую ваша жена послала мне из Гаравана. — И репортер передал ему телеграмму, в которой были только эти два слова: «На помощь!»
Эта новость стала настоящим ударом для несчастного Дарзака.
– Она снова потеряет рассудок! — промолвил он, скорбно покачав головой.
Именно этого мы все и боялись. Приехав, наконец, в Ментону, мы обнаружили на вокзале Станжерсона и госпожу Дарзак — они пришли встретить нас, несмотря на обещание, которое Артур Ранс взял с профессора, — не выходить из замка до его возвращения. Госпожа Дарзак встретила Рультабия со словами, которые лишь подтверждали наши опасения. Увидев молодого человека, она бросилась к нему и, как всем нам показалось, едва сдержалась, чтобы не заключить его в свои объятия. Я видел, что она хватается за него, как утопающий хватается за руку, которая может вытащить его из бездны, и услышал ее шепот: «Я чувствую, что схожу с ума!» Что касается Рультабия, то я иногда видел его таким же бледным, но никогда еще — таким холодным и сдержанным.
Глава VI
Форт Геркулес
Сойдя на станции Гараван, путешественник — в какое бы время года он ни вздумал посетить эту волшебную страну, — может подумать, что попал в сады Гесперид [9], золотые плоды которого привлекли взор Геркулеса. Я, вероятно, не стал бы упоминать о сыне Юпитера и Алкмены, если бы все здесь не наводило на мысли о его мифологической славе и сказочном путешествии на эти роскошные берега. Рассказывают, что финикийцы, перевозя своих пенатов [10] под сень скал, на которых потом поселились Гримальди [11], дали маленькой бухте, горе, мысу и полуострову имя Геркулеса, которому они поклонялись, но мне думается, что это имя они уже встретили там; если боги, утомленные белой пылью дорог Эллады, действительно отправились на поиски чудесной страны, теплой и благоуханной, чтобы в ней отдохнуть от своих приключений, они не могли найти ничего прекраснее. Это были первые туристы Ривьеры. Сад Гесперид мог находиться только здесь, и Геркулес приготовил место для своих товарищей с Олимпа, освободив этот чудный уголок от стоглавого дракона.
Когда, выйдя с вокзала, мы молча дошли до берега, перед нашим взором предстал громадный силуэт замка-форта на полуострове Геркулеса, который, увы, лет десять назад из-за работ, произведенных на границе, перестал быть собственно полуостровом. Под косыми лучами солнца стены старинной Квадратной башни сверкали на фоне морской воды, как золотая кольчуга. Башня, как древний часовой, помолодевший под солнечным светом, охраняла залив Гаравана, изогнутый в виде лазурного серпа. По мере того как мы продвигались вперед, блеск ее угасал — светило склонялось за гребень гор.
На западе выступы скал уже укутались своим пурпурным плащом, и замок вырисовывался на их фоне мрачной и грозной громадой, когда мы переступали его порог. На первых ступенях узкой лестницы, которая вела в одну из башен, стояла нежная и прелестная фигурка. Это была жена Артура Ранса, прекрасная Эдит. Ах, дорогая Эдит, когда хотят быть олицетворением романтичного образа в средневековой рамке, образа неведомой принцессы, далекой, милосердной и меланхоличной, нельзя обладать такими глазами! И волосы ваши чернее воронова крыла. Этот цвет — вовсе не ангельский. Ангел ли вы, Эдит? Естественна ли в вас эта ленивая медлительность движений? Не лгут ли эти нежные черты? Простите, что задаю все эти вопросы, Эдит, но, увидев вас впервые, очарованный гармонией вашего образа, словно застывшего на этом каменном пьедестале, я подметил и черный взгляд ваших глаз, обращенный на дочь профессора Станжерсона, подметил его жесткость, которая шла вразрез с дружеским тоном вашего голоса и приветливой улыбкой на устах.
9
Сады Гесперид — мифологические сады с золотыми яблоками, которые сторожил стоглавый дракон.
11
Гримальди — с конца XIII в. правящая династия в княжестве Монако, старейшая среди владетельных домов Европы. Род Гримальди известен с XII в. и происходит из Генуи.