— Жаль! — согласился с ней мужчина. — А вы сюда надолго? У вас здесь родственники?
— Нет, ненадолго. Может быть, на несколько дней… Родственников у меня здесь нет, я приехала к подруге…
Надежда подумала, что нет смысла рассказывать все подробности своего визита этому незнакомому человеку, и так она ему рассказала слишком много.
— Действительно, будет очень жаль, если не станет этого парка, — проговорил Сергей Сергеевич напоследок. — Ведь вы совершенно правы, без этого парка наш город лишится своего лица!
— А что, это имение действительно называлось Державино? — спросила Надежда Николаевна, вспомнив слова водителя, который привез ее с вокзала в пансионат. — Оно каким-то образом связано с Гаврилой Романовичем Державиным?
— Ну, в каком-то смысле связано, — улыбнулся ее собеседник. — В начале девятнадцатого века имение принадлежало Петру Степановичу Державину, внучатому племяннику поэта. Существует предание, что знаменитый дядя несколько раз приезжал сюда, гостил подолгу и что именно в этом парке он написал свое знаменитое стихотворение «Приглашение к обеду». Там есть такие слова:
По этим стихам мы видим, что племянник принимал дядю с традиционным русским гостеприимством…
— Так только ради этого стоит сохранить парк и имение! — воскликнула Надежда Николаевна.
— Я-то с вами согласен, — вздохнул Сергей Сергеевич. — Но сами знаете, когда в деле замешаны большие деньги, все остальные соображения отходят не то что на второй — на десятый план… Маркиз, брось сейчас же эту гадость! Что я тебе сказал!
Последние слова Сергея Сергеевича относились, разумеется, к спаниелю, который откопал в опавших листьях дохлую крысу и умчался с ней в кусты. Хозяин бросился за ним следом, на прощание махнув рукой Надежде Николаевне. Она проводила его взглядом и отправилась домой… то есть в пансионат.
Ей было грустно — жаль парка, этих деревьев, которые помнили Гаврилу Романовича Державина, жаль всей атмосферы тихого запустения. С другой стороны, скоростная магистраль — это прогресс, сонный город встряхнется и обновится.
И все равно жаль парка…
Возвращаясь в пансионат, Надежда проходила мимо той самой аптеки, где ей накануне нахамили. На тротуаре перед аптекой стояли несколько человек, среди которых Надежда Николаевна узнала вчерашнюю хамоватую девицу-фармацевта. Она была заплакана и визгливым, истеричным голосом оправдывалась перед красной от злости теткой средних лет, по всей видимости, хозяйкой аптеки.
— А я что, Марьсергевна? Я разве что могу? Что мне, гоняться за ними? Я не могу свое место покидать! Я не охранник! На мне материальные ценности!
— Ах за ними? Значит, ты их все-таки видала?
— Да никого я не видала! Только мне и дела, что смотреть! Я не охранник, я провизор!
— Из твоей зарплаты вычту! — орала тетка. — Все до копейки мне возместишь! Знаешь, сколько это стекло стоит?
Надежда взглянула на аптеку и увидела, что большое витринное окно вдребезги разбито.
— Вычтете? — взвизгнула девица. — Да из чего там вычитать! Вы мне, Марьсергевна, такие гроши платите, что стыдно про это говорить! Уборщица и та больше получает!
— А ты больше не нарабатываешь! — гудела хозяйка. — Только и знаешь, что с парнями лясы точить! Как твоя смена, так никакого оборота! Больше на электричество уходит, чем ты наторгуешь! А тут еще за стекло это платить придется…
— А я вам говорила, Марьсергевна, — наймите охранника! В каждой приличной аптеке охранник полагается… я свое место покидать не могу, на мне материальные ценности…
— Еще и охранника тебе! — вызверилась хозяйка. — Мало тебе твоих дружков? Они у тебя все хулиганы известные! Женщина, а вы что смотрите? Вы почему интересуетесь?
Последние слова относились к Надежде, которая остановилась, разглядывая разбитую витрину.
— Вот вы, к примеру, в эту аптеку заходили? Имеете на этот счет свое особое мнение? — продолжала хозяйка, найдя в лице Надежды нового собеседника.
— Заходила, вчера вечером… — отозвалась Надежда. — Лучше бы я этого не делала… ничего, кроме хамства, я тут не нашла…
— Ага! — обрадовалась хозяйка и снова повернулась к подчиненной. — Вот и женщина того же мнения, что тебя пора гнать! Только прежде ты мне это стекло компенсируешь!
— Подумаешь, женщина! — отлаивалась девица. — Это еще надо разобраться, кто кому нахамил… и кто такая эта женщина, тоже надо разобраться… я ее тут вообще никогда не видела! Может, это как раз она стекло…