– Кто последний коснется ворот, тот и на воротах, – говорит папа Спенсера и касается стойки ворот, рядом с которой и стоял. Спенсер бежит что есть сил из штрафной зоны, ему и самому это очень нравится, хотя бежит он не так уж быстро. Рэйчел спокойно его обгоняет. Она дотрагивается до обеих стоек и смеется, по-чемпионски выбрасывая руки над головой. Отдышавшись, упирается руками в тонкие, чуть сведенные колени. Она смотрит на Спенсера и очаровательно улыбается, и в это мгновение Спенсер понимает, что все и всегда будет хорошо. И нет причин для беспокойства, потому что все так, как должно быть.
– Я буду играть за Аргентину, – кричит Рэйчел.
Она ведет мяч к краю пола, разворачивается, поднимает мяч мыском ноги и с лета, мастерским навесом, отправляет к дальней стойке ворот. Мистер Келли переправляет мяч мощным ударом головы, чем застает Спенсера врасплох. В воротах нет сетки, и мяч останавливается где-то посередине соседнего поля. Мистер Келли вздыхает и не просит Спенсера идти за мячом. Уперев руки в бока и многозначительно покачав головой, он достает мяч для регби и бросает Спенсеру, который мяч роняет, но тут же поднимает с земли.
– Я австралийский защитник, – говорит мистер Келли, подавшись вперед и согнув ноги в коленях. – Вы с Рэйчел должны прорваться через мою защиту и открыть счет, и никаких поддавков. Это регби и нас ждут хорошие деньги.
Спенсер отдает мяч Рэйчел, которая молниеносно обводит отца, уйдя вправо, затем подныривает и касается мячом земли. Все смеются.
– Пусть Спенсер попробует.
Спенсер берет мяч и, пытаясь обойти отца, делает длинный забег в одну сторону, потом в другую, но даже не пытается прорваться вперед. В конце концов он поскальзывается на мокрой траве и падает на спину. Он смеется, а мистер Келли не в первый раз задается вопросом: может, ему подменили ребенка? И, быть может, еще не поздно вернуть Спенсера назад?
– Полагайся на свои природные способности, – говорит мистер Келли, – обойдя меня, не оглядывайся.
Спенсер поднимается. Рэйчел сбивает его с ног, отнимает мяч и набирает еще одно очко.
Мистер Келли вздыхает, достает биту для крикета, теннисный мяч. Рэйчел бьет первой, мистер Келли выбрасывает, Спенсер играет в поле. Рэйчел скоро набирает 35 очков из 37-ми возможных. Рэйчел уходит, и теперь очередь Спенсера подавать мяч, но он вдруг начинает жаловаться на травму, которую получил в поле: повредил ребро, или растянул мышцу в паху, или сильно ушибся. Начинается дождь. Мистер Келли смотрит на серое небо и перед тем, как сесть на корточки и положить руки на плечи Спенсеру, провожает взглядом чайку. Он смотрит младшему сыну прямо в глаза.
– Ты правда хочешь вырасти и стать кладовщиком? Да?
Спенсер смотрит под ноги, ковыряя носком ботинка землю.
– Ну же, сынок, – говорит мистер Келли, – ведь есть же что-то, что у тебя получается.
Рэйчел смотрит на собирающиеся в небе тучи и вытягивает руку, чтобы поймать первые капли. Пытаясь поддержать брата, она произносит:
– Может быть, плавание?
1/11/93 понедельник 07:12
Лежа на боку и наблюдая, как он одевается, Хейзл надеялась, что вот началась ее настоящая жизнь. Он не такой красавец, каким она иногда его себе представляла, но и не урод. Как и все на свете, он – где-то посередине.
– У тебя красивые ноги, – сказала она.
Он нашел какие-то брюки под скафандром, и пока натягивал их, Хейзл захотелось поцеловать его колени. У него была сильная спина, и ей нравилось смотреть на его лопатки и ребра. Надев темную рубашку, коричневую, с каким-то шотландским узором, он сначала застегнул нижнюю пуговицу, а затем остальные. Чувственные руки. Потянулся за пиджаком. Какие красивые волосы, вот бы их взъерошить…
– Что смешного?
– Я и не думала, что ты носишь костюмы.
– Это костюм от Симпсона.
– Забавно. А вообще-то мне нравится.
Костюм был двубортным, он его не застегнул. Полы пиджака свободно болтались над карманами брюк, и Спенсер выглядел в нем довольно прилично. С галстуком и другой рубашкой было бы, конечно, лучше, но она не хотела вмешиваться.
– Я его на распродаже купил, – сказал Спенсер, – а мне твое платье вчера тоже понравилось.
Оба взглянули на пол, где оно и валялось – соблазнительное, пустое, ничье.
– Только это было сегодня, – поправила его Хейзл.
– Даже не знал, что было так поздно.
– Я позвонила после двенадцати. Было уже давно «сегодня».
– Какая разница?
– Да, наверное, никакой.