'Да, заболтался тут со старыми приятелями и совсем потерял счет времени! - я послал Фоуксу волну сожаления. - Передай Гарри, что я скоро вернусь!'
'Хорошо, передам!' - донеслось в ответ.
На то, чтобы привести себя в порядок, одеться и рассовать вещи по карманам, ушло несколько минут. Закончив, я внимательно оглядел камин, обнаружив необычные чары, завязанные на артефакт в виде рыжего таракана (чувство юмора у Аластора было таким же ненормальным, как и он сам). Запомнив магическую структуру, я уничтожил ловушку и вернулся в пыточную. Забрал несколько полезных мелочей, включая зелья, искусственный глаз и ногу, в устройстве которых намеревался покопаться на досуге (у меня работает преподаватель с отсутствующей конечностью, нуждающийся в хорошем протезе, а артефакт, обмануть который бессильно даже творение Певерелла, однозначно должен содержать в себе массу интересного), после чего ликвидировал все следы своего пребывания, поработав адским пламенем, и аппарировал в школу.
В директорском кабинете никого не оказалось, что я счел очередным добрым знаком. Припрятав добычу в расположенный за шкафом тайник и отправив туда же диадему с дневником, я отправился в Больничное крыло. Нет, не на очередной осмотр. Сейчас, когда из крови выветрился адреналин, я в мельчайших подробностях ощущал, как ноет пострадавший затылок, как горит огнем отбитое ухо, и как на лбу наливается соком огромная шишка. Надеюсь, Помфри придумает, как быстро все это исправить, поскольку попадаться на глаза родным со следами побоев на физиономии я не собирался. Не поймут.
- Что с вами опять приключилось? - мрачно поинтересовалась целительница, доставая из ящика стола баночки с мазями.
Помня о том, что в соседнем помещении валяется Квиррелл, я сначала воспользовался чарами приватности, а уже потом ответил:
- Со мной приключился Аластор Грюм, который был крайне недоволен заменой своего обожаемого шефа.
- Судя по вашему состоянию, я могу предположить, что без пыток не обошлось, - констатировала Поппи, обрабатывая мою шишку.
- И будешь абсолютно права, - кивнул я. - Допрос первой степени с применением веритасерума - не самые приятные воспоминания в моей коллекции.
- Но если вы здесь, значит, Аластора удовлетворил ваш рассказ?
- К сожалению, нет. Грозный Глаз был слишком предан старому директору, поэтому спустя несколько дней в газетах должны появиться заметки о таинственном исчезновении заслуженного аврора, героя войны и прочая.
Реакция колдомедика меня удивила. Невозмутимо зачерпнув очередную щепотку мази из баночки, Помфри переключилась на мое ухо, а в ответ на мою приподнятую бровь легкомысленно заявила:
- И что вас удивляет? Грюм мне никогда не нравился, так что сожалеть по поводу смерти этого сумасшедшего я не собираюсь... Наклоните голову!
На одной обработке синяков и шишек дело не остановилось. Несмотря на возражения, Поппи все же заставила меня выпить зелье очистки. Правда, небольшую порцию, так что с унитаза я смог встать уже спустя полчаса. К этому времени все гематомы успели рассосаться, а мелкие царапины на ногах, оставленные острыми щепками, затянулись, не оставив следов.
Приведя себя в порядок, я вернулся в кабинет целительницы и обнаружил там Гарри с Минервой и Фоуксом, заглянувших на очередной обязательный осмотр. Троица очень обрадовалась моему появлению и сразу завалила вопросами на тему: 'Как все прошло?'. Сообщив, что мой законопроект приняли рекордным большинством голосов, я получил искренние поздравления и предложение от Минервы отметить это дело праздничным ужином.
Разумеется, отказываться я не стал, пригласив Помфри присоединиться к нам. Все равно единственный пациент колдомедика в постоянном присмотре не нуждался, а обе ученицы продолжали глотать пыль в архиве Мунго. Сказать 'нет' у Поппи язык не повернулся - скопированный у Гарри щенячий взгляд разил наповал. В качестве места для 'вечеринки' были выбраны апартаменты МакГонагалл. А пока женщины, реквизировав домовиков, организовывали ужин и праздничный антураж, я поинтересовался у мелкого:
- Как прошел твой день? Познакомился с жеребенком?
- Не-а, - помотал головой пацан. - Хагрид отменил экскурсию в лес. Он вообще сегодня какой-то странный. Задумчивый, молчаливый. Сначала вообще сделал вид, будто забыл о нашем разговоре, а потом долго извинялся. Расчертил делянки для грядок профессора Спраут, держа выданный ею план вверх тормашками, не общался со своим крысоловом и даже не подходил к его вольеру... Думаю, Хагрид просто не выспался.
- Не выспался, - задумчиво повторил я. - Знаешь, возможно, тут дело посерьезнее. Пожалуй, я схожу, проведаю нашего лесника. Если быстро не вернусь, начинайте без меня!
- А можно, я с тобой? - подскочил Гарри.
- Нет, лучше я навещу его один. Сам понимаешь, полувеликан наверняка постесняется жаловаться на здоровье в твоем присутствии.
- Ясно.
Сообщив Минерве, что намерен ненадолго отлучиться, я метнулся к себе в башню, достал карту с паучком и убедился, что дух все еще находится в окрестностях замка. Да, я редкостный долбодятел! Исключил профессоров, а про Хагрида даже не вспомнил. В каноне четко заявлялось, что директор был готов доверить Рубеусу свою жизнь. И лично мне кажется, это не пустые слова. Дамблдор действительно доверился полувеликану, вручив ему свою жизнь. Вернее, частичку собственной души.
Это же элементарно! Необразованный сиделец Азкабана ни за что бы не сумел превратить обломки своей палочки в полноценно работающий артефакт в виде зонтика. История с указкой Уизли, описанная во втором томе саги, тому наглядное доказательство. А что мешало Альбусу, создавая магический концентратор для лесника, добавить в него несколько неучтенных элементов? Деллюминатор был не первым, а вторым крестражем директора! Эпизод с зонтиком маг предусмотрительно удалил из своей памяти, рассчитывая, что те, кто будут изучать его воспоминания, аналогично мне подумают - директор не стал бы стирать опыт первого успешного создания 'якоря'. Но если включить логику, чего ему было опасаться? Получилось один раз, получится и другой.
Подойдя к окну, я поглядел на хижину лесника, в окошке которой горел свет. Значит, хозяин дома. Наверняка дожидается ночи, чтобы отправиться на дело. Какое? Ну, тут не нужно быть семи пядей во лбу. Директор хочет вернуть свое тело. Для этого он уговорил недалекого Хагрида помочь ему и вселился в полувеликана. Однако довольствоваться ролью пассажира Дамблдор не захотел. Это не в его характере. Кроме того, ритуал, с помощью которого Альбус планирует выселить меня из незаконно занятой жилплощади, требует точности. У Рубеуса вряд ли получится начертить даже простейшую пентаграмму, поэтому магу в любом случае пришлось бы 'садиться за руль'.
Учитывая, что лесник является Хранителем Ключей, зуб даю, одна из комнат Хогвартса этой ночью успела превратиться в ловушку, способную не хуже дементора высосать душу из тела. И лишь мое отсутствие помешало директору заманить свою жертву в капкан. Хм, похоже, Дамблдор совсем меня за идиота держит, используя мой же прием... Но он абсолютно прав! Если хоть на миг предположить, что секрет с каминной сетью известен не только Грюму, но и его дражайшему шефу, то помещением с ловушкой вполне может оказаться пустующая факультетская гостиная. Идеальный вариант! Переместившись туда, я бы даже не успел ничего заподозрить, а директору осталось бы только деактивировать магическую структуру и забрать бесхозное тело. Кто же мог предположить, что напуганный похищением я решу добираться в школу своим ходом?
От осознания, насколько близко прошла старуха с косой, у меня зашевелились волосы в подмышках. Усилием воли очистив сознание от липкого страха, я поставил 'заглушку' на канал связи с Фоуксом, чтобы феникс ненароком не переполошится, и конкретно задумался. Что мне делать с очередным одержимым? Клетку я своими руками разрушил, привлекать к операции посторонних неохота, использовать старую поговорку о вырытой другому яме... Нет, Хагрида жалко. Остается одно - поступить, как нормальный русский человек. То есть действовать нахрапом, положившись на 'авось'. Как говаривал Бисмарк, ответить на хитрость противника своей непредсказуемой глупостью. А если ничего не получится, вот тогда и будем думать! Если, конечно, удастся остаться в живых, чего никто не гарантирует.