Его слова подобны отравленному мёду.
Уставшая, но с желанием снова бороться, Бланка выпрямляет спину, прищурившись.
— Цезарь Кортес никто без своих денег, Дамиан. И угадай, кто единственный человек, имеющий доступ к его самому большому зашифрованному счёту? — она вздыхает, а затем смотрит на меня. — Я никогда не лгала тебе, однако имени моего отца оказалось достаточно, чтобы ты забыл всё, о чём мы говорили.
— Неблагодарная сука, ты украла в своём доме! — кричит Кортес.
— Знаешь что, Цезарь, ты больше никогда не увидишь ни цента из этих денег, давай убей меня нахрен. Я больше не хочу жить в этом дерьме. Каждый день просыпаюсь и думаю, зачем я появилась на свет. — Её тон покорный, когда она заключает: — Ты загрязняешь всё, к чему прикасаешься.
— Ты всегда была проблемой, Бланка, тебе не следовало рождаться, — заявляет он, оставляя меня в ужасе.
Отвлечение дорого мне обходится. Кортес пользуется возможностью, выхватывает из моих рук пистолет и направляет его на дочь.
— Скажи мне, где шифр.
— Пошёл ты, Цезарь, — горько смеётся она.
— Я хочу свои деньги! — орёт он, размахивая оружием перед лицом Бланки.
«Он должен угрожать мне, враг я». Что-то не сходится, Кортес продолжает держать дочь под прицелом и, повернувшись ко мне, восклицает:
— Ты не должен был встречать Бланку! — он проводит рукой по лицу и продолжает: — Было бы проще, если бы она не мешала.
— Конечно, обо всём должна была позаботиться Тейлор, верно? — едко спрашиваю я.
— Да, план был идеальным, но Бланка, как всегда, всё испортила, — кричит он в бешенстве.
— Что ты хочешь от меня, Цезарь?
— Хочу узнать тебя получше.
— Зачем?
Он отступает назад, продолжая направлять пистолет на Бланку.
— Я хочу узнать, каким стал мой сын.
У меня громко звенит в ушах, чувствую, как напрягаются мышцы груди, а голова грозит взорваться. «Это галлюцинация. Он не мог сказать всерьёз».
С рывком Бланка вырывается из моей хватки и бросается на отца.
— Это неправда. Ты всё выдумал, чтобы уничтожить меня! — кричит, избивая его.
Мужчина даёт ей такую сильную пощёчину, что она ударяется о стену. Я смотрю на эту сцену с окаменевшим телом, с трудом переводя дыхание.
— Он не твой сын! — стонет она в отчаянии, пытаясь ударить его снова.
— Да. Дамиан — мой сын.
— Прошу тебя, не делай и этого со мной! — причитает она не в себе, но Кортес игнорирует её.
«Этого не может быть».
— Ты не мой…
«Не могу восстановить контроль над разумом».
— Barriga llena, corazón contento, Dami.(Сытый живот, счастливое сердце, Дами).
Эти слова резко возвращают меня в прошлое.
Двадцать девять лет назад.
Папа сидит рядом со мной, а мама накрывает на стол.
— Я не голоден, — говорю я, надувшись.
Он гладит меня по голове, взъерошивая волосы, и улыбается.
— Barriga llena, corazón contento, Dami.
— Почему сердце должно быть счастливо, если у тебя сытый желудок? — спрашиваю с любопытством.
— Когда ты не ешь, ты счастлив?
— Нет, тогда у меня сводит живот.
— Вот что означает эта поговорка, Дами.
— Ты мой отец, — шепчу я, подтверждая его слова.
«Бл*дь. Он причина всего, человек, которого я ненавидел всю свою жизнь.»
— Нет, Дамиан. Он способен изобрести всё что угодно, чтобы уничтожить нас. Пожалуйста, не верь ему.
Пытаясь обезоружить отца, Бланка продолжает врезаться в него, но он поднимает оружие, чтобы не дать ей дотянуться. Она не может достать до него, а я могу.
Я выхватываю пистолет у Кортеса и целюсь ему в висок.
— Мой отец — человек, которого я ненавижу больше всего на свете, — рычу сквозь зубы.
— Боже мой. Ты мой брат! — в шоке кричит Бланка.
«Твою мать. И она, и Тейлор — мои сестры, и он всегда это знал».
— Всю свою жизнь я только и делал, что испытывал ненависть. Это единственная эмоция, которую я смог почувствовать с тех пор, как люди, которых любил, были уничтожены из-за тебя.
— Дами, — он тяжело вздыхает.
— Не называй меня так! Ты никто.
— У меня не было выбора, мне пришлось на время покинуть Кубу. Ты не представляешь, с какими трудностями я столкнулся. Мне пришлось изменить личность, но я вернулся.