– Что не так?
– Отец.
– Тебя это парит?
– Конечно, парит. Как бы тебе сказать… – затягивает паузу. Нарочно.
– Как есть. Говори, – жду. Секунду. Две. Давид молчит. – Эй, ты уснул?
– В общем, моя девочка не совсем во вкусе бати.
– И что? Не ему с ней жить, а тебе!
– Мне. Но суть не в этом. Ты же знаешь моего отца. Если ему что-то не подходит, то…
Друг замолкает. Я тоже молчу, понимая, что он имеет в виду. Эрнест Юсупович – своенравный. Жёсткий. Расчётливый. Во всём видит выгоду, не иначе. С ним трудно. Невыносимо. Двоих взрослых детей он держит в узде. Давид. Анита. Шагу ступить не могут без его разрешения.
– Разберёмся, – поддерживаю друга, а затем резко перехожу на другую тему. – Как хоть зовут твою куклу?
– Вечером узнаешь.
– Ты серьёзно? – ухмыляюсь. – Встречаешься с тёлкой полгода, а я даже имени её не знаю.
– Она – не тёлка, – резко возражает. – Вот поэтому я и не знакомил её с тобой.
– Чего это?
– Твои словечки, – чувствую, как на том конце провода друг закатывает глаза. Меня забавляет. – Веди себя сегодня прилично. Ладно? Не напугай мне Дину!
Сердце пропускает удар. Один. Второй. Третий. Имя. Одно только чёртовое имя заставляет мои мышцы напрячься. Я вмиг стаю серьёзным. На лице твердеют скулы. Губы поджимаются в тонкую линию. Тянусь к бардачку. Открываю. Достаю пачку «Parliament». Зажимаю зубами сигарету. Шарю рукой в кармане джинсов. Пусто. Зажигалка лежит на пассажирском кресле. Рядом. Слегка поддаюсь вперёд. Отвлекаюсь на секунду. Одну грёбанную секунду!..
Резкий удар. Сзади. Машину ведёт вправо.
Глава 2
Дина
– Четвёртое ДТП за два дня, – бурчит под нос Палыч. – Когда они уже научаться ездить?!
Я пожимаю плечами, хотя от меня этого и не требуется. Палыч – врач с многолетним опытом и стажем. Хороший мужик. Добрый. Но ворчливый, – просто жесть. За полтора года работы в скорой помощи я привыкла к нему. Пропускала мимо ушей ровно половину, слушая только то, что действительно требуется.
– Дин, сходи, посмотри, что с тем вторым.
– С тем? – указываю рукой в сторону чёрного лексуса.
– Ага. Иди. Глянь. Вроде бы, его сарай не сильно пострадал. Но ты всё равно узнай. Может, водителю капельки накапать. Сердечные.
– Хорошо.
Хватаю с кушетки саквояж. Поправляю форму и, заправив за уши волосы, выхожу из автомобиля. Пока иду к лексусу, всё время осматриваю место ДТП. Вторая машина пострадала больше, чем чёрный сарай на колесах. Водитель – тоже. Его уже увезла в больницу наша вторая бригада скорой помощи. А этот… Мне не нравится он с первого взгляда! Мужчина повернут ко мне спиной. Разговаривает с правоохранительными органами. Активно машет руками. Возмущается. Я не слышу его голоса, но почему-то уверена, что он ругается! Даже за два десятка метров я ощущаю его неприязнь. Взбешён. Рвёт и мечет.
Я останавливаюсь. Подходить к нему или же? Нервно сжимаю пальцами саквояж. Идти не хочется. Совсем. Жду, пока водитель лексуса закончит беседовать с полицейскими и только потом осмеливаюсь подойти. К нему.
Высокий. Я едва достаю макушкой до плеча. Черная одежда. Волосы тёмные, слегка вьющиеся. Подхожу ещё ближе и на мгновение теряюсь. Запах. Не спутаю ни с чем. Никогда и ни за что. Только один человек мог так пахнуть. Вкусно. Горько и одновременно сладко. Цитрус, алкоголь, пряности. Что-то было ещё, но я уже не помню. А сейчас... Кажется, вспомнила. Оттого и сердце в пятки ушло. Потому и голова закружилась.
Не решаюсь его позвать, хотя надо. Язык прилип к нёбу. Трудно дышу. Сентябрь выдался тёплым в этом году, но мне холодно, будто зимой. Мороз по коже. Мурашки. Моргаю ресницами. Чёрт... Не исчезает.
Водителя лексуса зовёт полицейский:
– Вас хочет осмотреть врач, – говорит ровным тоном.
«Не врач. Медсестра», – должна сказать, но молчу, будто рыба или немая.
Мужчина в черном медленно поворачивается ко мне лицом. Земля уходит из-под ног. Голова кружится сильнее. Это карусель. Самое настоящее чертовое колесо. Оно ведёт меня по кругу, возвращая в прошлое. Зачем?
Мы встречаемся взглядом. Его карие глаза точно лезут на лоб. Зрачки расширяются. Темнеют. Становятся практически чёрными, как мгла. Взор тяжёлый. Колкий. Он словно забирается внутрь. Буравит дыру в моём сердце, а затем рвёт его на ошмётки.
– Что? – говорит грубо, громко.
Я медлю с ответом. Собираюсь с силами, делая глубокий вдох. Выдох через рот.
– Я пришла вас осмотреть.
– Смотри! – нагло ухмыляется. Руки на груди скрещивает.
Не узнал? Наверное. Прошло три года. Немного, но и немало. Мог забыть. Да только я ничего не забыла. До сих пор помню каждый сантиметр Его.