Картина маслом, как я и ожидал. Эта дура плачет перед зеркалом. В уборной пусто. Нет никого, кроме Дины, меня и её слёз.
Я запираю дверь на замок. Прижимаюсь к стене спиной. Скрещиваю на груди руки. Заметив моё присутствие, блондинистая стерва приходит в шок. Бледнеет ещё больше. Тянется рукой к лицу. Размазывает по щекам потёкшую тушь.
– Не ожидала? – спрашиваю, ухмыляюсь.
– Нет, – качает головой.
– Я – тоже. Не хочешь мне всё объяснить?
– Нет.
– Мне не походит «нет». Дина! – рявкаю, не выдержав. – Твою мать, объясни мне. Что ты забыла рядом с моим другом?
Глава 8
Дина
Я хлюпаю носом, не в силах взять себя в руки. Закусываю губу, растираю по щекам слёзы. Какой же он жестокий. Чёрствый. Разве не видит, как мне больно? Как невыносимо. Я раздавлена. Разбита. Меня будто рассыпали на осколки, а то и меньше. Сердце болит. Оживают затянувшиеся шрамы. Думала, больше никогда не узнаю, что такое боль. Ошибалась. Дамир и боль – слова-синонимы. Этот человек разрушает всё, к чему прикасается. Однажды он уже разрушил меня. Растоптал. Но я поднялась. Долго, мучительно приходила в себя. А теперь...
Он стоит напротив. Бросается в меня вопросами, будто имеет право что-то требовать. Не имеет. Абсолютно! Я – прочитанная книга. Ступенька. Перешагнул и пошёл дальше. Тогда почему же он не отпускает?!
– Будешь и дальше мотать свои сопли на кулак или хоть что-то скажешь? – ухмыляется. Лениво. На одну сторону.
Чудовище... Ненавижу. Точнее, хочу ненавидеть. Очень. Но не получается. Внутри пищит мой дурацкий голос совести, а в голове стучит его голос. В душе плачут струны. На надрыв.
– Мне нечего тебе сказать, – гордо поднимаю подбородок вверх и смотрю. Лучше бы не смотрела. Ослепла. Чтобы никогда не видеть этих глаз, цвета виски.
Он надвигается в мою сторону. Шаг за шагом наступает, будто хищник на свою добычу. Я пячусь назад. Медленно отдаляюсь до тех пор, пока моя спина не прилипает к стене.
– Вот значит, как получается, – насмешливо произносит. – Тебе даже сказать нечего. А мне есть!
– Не говори, – качаю головой.
Дамир игнорирует мою просьбу. Подходит ближе. Вплотную. Расставляет руки. Упирается ладонями в стену. Точно берёт в плен. Он – охотник, а я – зверушка. Боюсь его. Трясусь, как маленький котёнок перед здоровой овчаркой!
– А я любил тебя, – заходит издалека. – Когда-то. Думал, ты та… Единственная. Роковая. Фатальная, – смеётся. – Так и получилось. Ты оказалась моим нокдауном. Положила на лопатки, со счётом десять–ноль.
– Дамир...
Он не даёт договорить. Прикладывает к губам палец. Медлит его убирать. Проводит линию, трогая кожу. Я плотнее сжимаю челюсти и отворачиваюсь в сторону.
– Смотреть! На меня! – звучит приказной тон. – Зачем ты так со мной, Дина? Я же всё делал ради тебя. И ту чёртовую машину угнал, лишь бы помочь... Тебе!
Со всей силы бьёт кулаком по стене. Я вскрикиваю, но вовремя прихожу в себя. Зажимаю рот ладонью.
– А ты даже не писала мне. Не ответила. Ни разу!
Я столбенею. Не понимаю, что он несёт! Какая машина? Что за бред? Почему я должна была писать?
– Стерва! – рычит, а не говорит. – Сломала меня. А теперь снова врываешься в мою жизнь. Вся такая красивая. Счастливая. Чужая. Что? Обычные парни больше не привлекают? Теперь только богатые? Типа него.
Я хочу ответить, но язык прилип к нёбу. Ничего не говорю. Точно онемела, а, может быть, никогда и не умела говорить.
– Видишь, как получается. Тебе плевать. Даже сейчас. Тебе насрать на всё, что я говорю. Я больше не нужен тебе. Не твой формат. Поэтому ты молчишь. Да?
– Да… Мир, – глотаю слёзы.
Боже мой, что происходит?! Я не понимаю. Ничего не понимаю. Совсем!
Глава 9
Дина
Мы не успеваем выяснить отношения, как в моей сумочке раздаётся трель мобильника. Я достаю телефон и принимаю вызов, не глядя.
На том конце провода звучит голос Давида. Он волнуется. Спрашивает всё ли хорошо и куда я пропала. Я коротко бросаю ему: «Уже иду» и завершаю вызов. Всё это время Дамир молча наблюдает за мной. Некий блеск в его глазах вызывает во мне подозрения. Ревнует или бесится?
– Где ты познакомилась с Давидом? – неожиданно спрашивает, когда я уже собираюсь уходить.
– На вызове скорой помощи.
– Как сегодня со мной? – выгибает бровь.