– А совы не было? – говорил Тимка, немного разочарованный тем, что пропустил мышь.
– Пока не появлялась.
А дальше они проверяли свои созвездия. Леопарда, Перьевую ручку, Подушку и Мамину вышивку. Тимка доставал из кармашка блокнот и сверялся с небом при свете дедушкиной керосинки. А вдруг какое-нибудь исчезло? А вдруг в Маминой вышивке прибавилось звезд?
Они никогда не интересовались, существуют ли их созвездия на самом деле и как они называются. Наверно, в другом мире, который приходит днем и окончательно начинается с первым сентября, было что-то такое. Но ночью, на крыше, когда твои плечи укрывает плед и вот-вот появится сова, это было совсем не важно.
– Кажется, я нашел еще одно, – сказал дедушка. – Вон там, видишь?
И он прочертил в небе мундштуком трубки. Если раньше там и не было звезд, то теперь они появились – от его движения.
– Как назовем?
Тимка задумался.
– Это похоже на воздушного змея. Такого, как у Сережки.
– Сережкин змей? – предложил дедушка.
Тимка важно кивнул:
– Подойдет.
Он перевернул страницу. Карандаш зашкрябал по чистой странице. Тимка от усердия высунул кончик языка. Дедушка поглядывал на его работу и одобрительно хмыкал.
У дедушки было больное сердце, это знали все, но никто об этом не говорил. К нему относились бережно, как к снежинке, которая может растаять от дыхания. Папа хотел даже запретить ему подниматься на крышу, но так и не смог, потому что дедушка как-то по-особенному на него посмотрел. Очень ласково. И папа понял, что не сможет забрать у него звезды.
– Дедушка, что же я буду делать, когда ты умрешь?.. – спросил однажды Тимка.
Дедушка тогда почему-то очень устал и лежал в кровати, хотя был день.
– Как это – что? – удивился дедушка. – Ты будешь расти. Играть с друзьями. Ссориться, мириться, есть землянику, купаться в речке, рыбу ловить. А ночью будешь приглядывать за нашими звездами. Мало ли что с ними случиться. И я с тобой посмотрю. Ты глянь в зеркало, видишь, у тебя же мои глаза. И уши. Значит, никуда я не денусь.
Тимка повеселел.
– И правда!
Мальчик дорисовал последнюю звезду, провел линию, чтобы соединить ее с остальными, и протянул дедушке блокнот. Дедушка оглядел работу и кивнул.
– Дедушка, смотри!
Мимо них пролетела большая пушистая сова, медленно, как во сне.
– И она на месте, – подтвердил дедушка.
– Может, есть созвездие совы? – спросил Тимка.
Дедушка пожал плечами:
– Поищем.
Две пары глаз с любопытством изучали звездное небо.
Тайна
«Я знаю, что ты сделал прошлым летом», – прочел Бульдог. – «Я хочу долю, иначе все об этом узнают».
Почерк был корявенький, а сама записка написана на розовом листочке с диснеевской принцессой в углу. Бульдог ухмыльнулся. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться, чья это работа. Соседская девчонка, Светка, все прошлое лето ходила за ним хвостом. Ну как, ходила… по кустам пряталась и из-за деревьев подглядывала. Даже к бабке Федосьи за молоком невозможно было сходить без вездесущего шуршания и прожигающего спину детского взгляда.
Бульдог ее, в общем-то, понимал. Он был самым интересным, что случилось в деревне за последние лет пять.
У Бульдога было темное прошлое и двадцать три татуировки. Огромные мускулистые руки не влезали ни в одну рубашку, и он просто обрезал рукава, выставляя напоказ увитые рисунками бицепсы. Голова у него была лысая, шея короткая, на шее болталась цепочка с образком. В деревне он в последний раз был лет двадцать назад. Потом исчез. Отец Бульдога, Дмитрич, о нем не говорил, и деревенские дружно решили, что тот попал в какую-то криминальную историю.
Когда он в прошлом году вернулся, от него едва ли не шарахались. Все, кроме Светки. Ей тогда кто-то подкинул на лето детских детективов, чтоб не скучала, ну, она и не стала скучать. Откопала на чердаке дедову кепку-ушанку, вооружилась половинкой от его же старых очков и принялась следить за «подозрительной личностью». Бульдог думал, побегает пару недель, и надоест. Не тут-то было… Три дня назад Светку привезли на каникулы. И вот…
Он снова взглянул на записку, потом аккуратно положил ее в карман. Время поджимало. Нужно было действовать.
Бульдог расчищал отцовский сад, выпиливал мертвые яблони и подготавливал место для новых. День был чудовищно жаркий. Оттащив очередной ворох к компостной яме, Бульдог плюхнулся в тень. Над соседским забором мелькнула и исчезла знакомая рыжая головенка. Ага, подумал Бульдог, вот ты-то мне и нужна… Он тихонько, чтоб не спугнуть, подкрался к забору. Двигался Бульдог, как матерый кот – четко, быстро, ничего лишнего. Здесь в заборе была щель между досками. Бульдог прислонился к ней щекой.