Раздался возглас: «Убейте его! Он же не выживет!», но никто к обожженному не подходил. Бедняга так и продолжал кричать, пока из кузни напротив не вышел парень в кузнечном фартуке и не отрубил несчастному голову секирой.
Каллад подумал, что этот грохот, вопли, прочее — именно так хохочет война, растаптывая надежду на то, что ничего не произойдет и все разойдутся. Во имя мира.
— Гац, сукин сын, — зло бросил Эндр, взглянув на разбитый чугунный котел. — Это его жадность. «Побольше масла, побольше смолы! Всё что можно ради победы! Поджарим врага!» Понатыкали везде котлов, вот теперь и пожинаем. Жирный козёл. Сам небось сидит сейчас у себя и каплуна жрёт.
— Кто такой Гац? — поинтересовался Тимьян.
— Архидракон, мать его. Командующий армией Аннаты.
— А как он может… — начал было Тимьян, но не успел договорить.
Град камней обрушился на стены. Враг метал не только камни, но и «ежи» — железные шары с шипами. Народ спешно укрывалсяза стеной, под стеной, в башнях, варницах. Поднялся страшный переполох. Толкотня, суета, брань. Если бы Каллад был новичком, подумал бы, что поднялась паника. Разве может быть какой-никакой порядок в такой анархии?
Может, и еще как. Во всяком случае, он надеялся на это.
В воздухе клубилась густая колючая пыль, на голову сыпались обломки кирпичей. Огромные, весом пудов в шесть — семь валуны, казалось, сотрясали стены. Каллад заметил, что в захаб залетают ящики с кусками дохлых животных, мешки с полуразложившимися крысами, кошками и собаками.
— Жгите это говно! — командовал кто-то.
Несколько ящиков с падалью окатили смолой и подожгли.
— Долго это будет продолжаться? — поинтересовался Кир, сидевший на корточках между двумя хмурыми арбалетчиками в башне.
— Долго, — ответил ему седой сержант в изношенной бригантине, глядевший через в бойницу на равнину.
— Дай глянуть, — сказал Эндр, и, бесцеремонно оттолкнув сержанта, посмотрел в узкое отверстие. — Стоят. Не движутся. Хм…
— Так они, собаки и делают, — мрачно проговорил немолодой мужчина со скорбным лицом. — Поначалу забрасывают камнями, всякой гадостью и так несколько часов. А после множество рабов под прикрытием щитов быстренько засыпают ров. Мне рассказывали, что не успели в Тарске они и опомниться, пыль, так сказать, с голов стряхнуть, как уже эти волосатые дикари на турьях на стены полезли.
— Эх, не сдюжить нам! — послышался вздох.
— Ерунда, — бодро возразил Эндр. — У нас пять или шесть «лап» на бастионах, они-то ихние машины разломают в раз…
— Все не разломают, — так же невесело продолжал грустный солдат. — А заместо порченных новые будут. Их тьма. Они как муравьи — им несть числа. Погибнем мы, ребята. Смерть нам. Как есть сгинем. И поделом. Вот и доигрались, мать нашу так.
— Бежать надо! — послышались голоса. — Смываться к чертовой матери!
— Тарск держался два дня, — не унимался старый нытик и Эндр посмотрел на него так, что Каллад испугался за мужика. Но тот ничего незамечал. — Но потом появились эти, — солдат понизил голос, — еймеры, мать их так. Верхом на змеях. Чтоб мне подохнуть, вот честное слово! На драконах или что-то вроде того. И уж тогда Тарску и пришел конец.
— Не бреши, поганец! — всполошился Эндр. — Какие такие драконы?
— Да на хуя нам это нужно! — взвизгнул кто-то. — Бежать, бежать надо! Гац вместе с капитанами и рыцарями отсиживаются внутри, а мы головы подставляй! Бежать! Ясно же, что дело пропащее!
— Да куда бежать-то? — спросил скорбный. — Некуда бежать, только подыхать и остается…
— В горы, ёб твою мать! В горы, бля!
— Да вы что, сучье племя, струсили? — зарычал, обнажив косарь, Эндр. — Да знаете ли вы…
— А ты захлопни пасть, наемник! Катись к себе, откуда ты там вылез, выродок!
— Да как ты смеешь?.. — побагровел Эндр, но сержант опередил его:
— Ну-ка порядок! Плут, Терентий, Марк — успокойтесь! Вы в бою!
— Да пошел ты, — зловеще прошептал тот, кого назвали Плутом и обнажил кинжал. — Режем их, ребята…
Каллад закрыл глаза. В эти моменты он всегда как бы… расслаблялся.
В полумраке башни сверкнуло лезвие меча и роняющая крупные капли крови голова Плута полетела в толпу мятежников, уже готовых броситься на своих товарищей. Обезглавленное тело простояло несколько секунд, изрыгая из шеи фонтаны крови, потом рухнуло на пол. Каллад, стискивая руками меч, вызывающе смотрел на шарахнувшуюся толпу.
— Что за… — заикнулся сержант и покрылся холодным потом. До него доходили рассказы о Калладе и его умении убивать. Наемник мог, не напрягаюсь, порешить их всех. — Так будет со всеми, кто еще посмеет раскрыть рот! — нервно крикнул он, стараясь унять дрожь в руках. — Дисциплина! Всех, суки, поубиваю! Сам!