— У меня есть голова на плечах, — презрительно бросила она.
— Думаешь, я хочу уложить тебя в постель?
Феллоуз покраснела. Густой румянец залил лицо, будто волна. Натан с наслаждением наблюдал, сколь очаровательно растекалась краска. Сыграть такое невозможно. Где же она притворялась, а где вела себя искренне? Стоило убедить себя, что она пускает пыль в глаза, она взяла и зарделась!
— Не хотите?
Натан натянуто улыбнулся. Сердце от волнения глухо билось.
— Пока что я хочу поцелуй.
— Поцелуй?
— Да. Только поцелуй.
В глубине души он осознавал, что впадал в крайность, но не сильно беспокоился. Он хотел добраться до сути головоломки, кою она собой представляла. Про член, пульсировавший в бриджах, лучше и вовсе умолчать. Они стояли очень близко, воздух пропитался женским ароматом. Странно, что он не заметил запаха раньше. Однако учитывая предыдущую реакцию, возможно, тело заметило, а разум нет?
— Пока что?
Он улыбнулся, чувствуя, что она готова сдаться.
— Да.
Она прикусила губу.
— Значит, позже вы захотите продолжения?
Он осклабился шире.
— Давай разбираться постепенно. Пока что сойдет поцелуй. Скажем так, в знак благодарности за то, что я спас тебя от лорда Дансмора.
— А если я вас поцелую, — выдержав паузу, осторожно молвила она, — вы обещаете не сдавать меня лорду Дансмору?
Он чуть не захохотал, восхищенный ее наглостью. По-видимому, она решила подчиниться требованию, но добивалась более выгодных условий. Умница. Член запульсировал сильнее. Натан взирал на нее из-под прикрытых век.
— Если поцелуешь как следует, обещаю не сдавать тебя Дансмору.
Хоть Натан и согласился, он понимал, что решение глупое и опрометчивое, отчасти обусловленное помешательством на женщине под мужскими одеждами, а отчасти — пикантностью ситуации. Ради поцелуя он пообещал бы что угодно.
Феллоуз задумалась, прикусив пухлую губу белыми зубами, нахмурив светлые брови. Она могла бы позировать для чувственной картины «Непорочность, попавшая в беду».
— Хорошо.
Феллоуз сделала глубокий вдох, закрыла глаза и, приняв несчастный вид, запрокинула голову. Он коснулся пальцем щеки, и она разомкнула веки.
— Боюсь, так дело не пойдет. Ты не перетерпишь поцелуй. Ты его подаришь. Как я уже сказал, — улыбнулся он, — тебе придется поцеловать меня как следует. Я хочу пылкий поцелуй.
Она уставилась на его грудь. Хватит ли ей духу? Когда она вскинула глаза, поглядывая на него из-под шелковистой челки, по отразившейся на лице решимости стало ясно, что она все-таки его поцелует. Сердце перевернулось. Было в ней нечто невинное, но в то же время хитрое, привлекательное, вызывающее, что влияло на него необъяснимым образом. Надобно с этим разобраться.
— Закроете глаза?
— Хорошо. — Натан выполнил просьбу. Не в силах сдержаться, он добавил: — Помни про пылкость.
Она приблизилась, опустив руки на плечи. Волосы защекотали щеку. Натан почувствовал теплое дыхание, приподнял уголки губ, ожидая поцелуя.
Сначала она слегка коснулась его губами. Это вовсе не настоящий поцелуй, лишь милейшее соблазнительное касание, влажное лобзание, что закончилось, не успев начаться. Натан вмиг по ней затосковал. Только он собрался открыть глаза и осведомиться: «И это все?», как она поцеловала его вновь. Феллоуз придвинулась ближе, скользнув руками по плечам, запустила пальцы в волосы на затылке, припала к нему приоткрытыми устами, облизнула губы. Натан сдался. Стиснув в объятиях, он коснулся языком ее языка. Она же тем временем углубила поцелуй. Как же приятно ее трогать, как замечательно она пахла. Он учуял запах помады, исходивший от волос, перебивавший прелестный легкий аромат, кой он уловил ранее. Она прижалась теснее, издав гортанный стон, который он проглотил.
Натан застонал, наслаждаясь прикосновениями к затылку и мягкостью. Целовалась она чудесно. Без сомнения, она не невинна. Он опустил руки на бедра, засим обхватил округлые ягодицы. Вращая бедрами, она оторвалась от его губ, дабы осыпать горячими поцелуями шею. Он удовлетворенно застонал, упиваясь ее страстью.
Член набух, затвердел, яйца напряглись. То, что ткань задевала чувствительную плоть, вызвало очередной стон.
— Как же я хочу тебя, — пробормотал он, блуждая по ней руками. — Идем в постель. Пожалуйста.
Глава 13
Джорджи оторопело отпрянула. Как так вышло, что она столь нелепо увлеклась? Можно подумать, ее ни разу в жизни не целовали! Она обожала целоваться — но никогда не испытывала ничего настолько всепоглощающего, настолько захватывающего.