Мало-помалу все разговорились. Мистер Фентон вовлек Джорджи в беседу о лондонском доме, коим он руководил более десяти лет назад.
— Мистер Феллоуз, что его светлость желает на ужин? — справилась миссис Лоу.
— Затрудняюсь ответить, — отозвалась Джорджи. — Его светлость сейчас отдыхает. Однако если вы соберете то, что его светлость любит, думаю, он будет доволен. С радостью отнесу поднос наверх.
— Хорошо, — кивнула миссис Лоу.
Тарелку убрали и поставили блюдо со сладким, масленым паточным пирогом, кой она положила в рот с благодарным стоном.
Едва сладкое закончилось, слуги встали из-за стола, дабы вернуться к работе. Джорджи встала вместе с ними, но мистер Фентон ее задержал, опустив руку на предплечье.
— Обождите, мне надо кое-что вам отдать. Сейчас принесу. Выпейте чаю.
Она села, а мистер Фентон прошел в буфетную. Горничная поставила чай перед миссис Лоу, которая расставляла чашки и блюдца.
Несколько минут спустя мистер Фентон воротился и положил перед Джорджи письмо, подписанное рукой Лили.
— Утром принесли. — Мистер Фентон сел и принялся за чай. — Я бы отдал раньше, да не видел вас.
Джорджи настолько погрузилась в думы, что скрытого упрека не заметила. Она взяла письмо и сломала печать, старалась казаться спокойной, покуда разворачивала лист и просматривала строчки. Горло сдавило, несмотря на попытки сохранить спокойный вид, на лице, видимо, все равно отразилась тревога.
— Все хорошо, мистер Феллоуз? — осведомилась миссис Лоу.
— Я… да, конечно, мэм. — Она пыталась привести мысли в порядок, вперив взор в письмо, сложила лист с навязчивой аккуратностью и убрала в карман. — Неожиданные вести. Прошу меня простить, за подносом для его светлости я вернусь позднее.
Ответа она дожидаться не стала, вышла из кухни, бросилась наверх и вошла в коридор, ведший к опочивальне Натана. Она соскользнула на пол и тяжело моргала, боязливо оглядываясь. Господи, даже на секунду негде спрятаться!
Тогда здесь. Она прочитает здесь.
Джорджи развернула письмо и прочла второй раз.
Джордж!
Мы получили известие от Гарри. На него напали в гостинице, где он остановился. Его бы убили, но хозяин спугнул незнакомца, а позже, слава богу, вызвал лекаря. Гарри пырнули ножом, одна из ран начала гноиться — какое-то время у него держалась температура, но сейчас, по его словам, он почти поправился. Макс поехал за ним. Ему удалось одолжить карету, ибо ехать верхом Гарри не может.
На него напали, Джордж! Я волнуюсь за тебя. Возвращайся домой. Пожалуйста. Ты все равно понадобишься Гарри, когда он приедет.
Пришли поскорее весточку.
Лили
Его пырнули. У него держалась температура. Господи! Верхом он ехать не мог.
Джорджи мучили угрызения совести. Она страдала по Натану, а Гарри в это время был на грани смерти. Как она могла забыться? Она делала что могла, чтобы найти доказательства, — тщетно. Она должна была ехать домой, но нет, она поддалась на уговоры Натана поехать в Кемберли. Почему?
Она ворчала из-за того, что вынуждена ехать сюда, но если бы она действительно захотела сбежать, она бы сбежала. Возможность нашлась бы. На худой конец, она могла бы уйти и отыскать ближайший город. Говоря начистоту, она приехала сюда, потому что хотела. Чего? Чтобы ее соблазнили, конечно же. Она хотела, чтобы ее соблазнили.
Желание исполнилось.
А теперь, как сказано в письме, пора домой.
Как только Джорджи успокоилась, она забрала поднос, а затем пошла наверх. Плечом она толкнула дверь и вошла в опочивальню. Натан уже не спал — он сидел на кровати, высунув длинную ногу из-под мятых простыней.
При виде его улыбки сердце сжалось.
— А я все думал, куда ты подевалась. Надеялся, что ушла на кухню. Умница. Я проголодался.
Она уперлась в него взором и покраснела, держала поднос как щит. Улыбка исчезла, покуда он всматривался ей в лицо.
— Что случилось?
— Ничего, милорд, — сказала она голосом Феллоуза и поставила поднос на столик.
— На двоих не хватит.
— Я уже поела со слугами. Принести вам халат, милорд?
— Нет! Да в чем дело, Джорджи?
Она бегло глянула на него.
— О чем вы?
Он впился в нее взором.
— Опять ты ведешь себя как слуга. Мне казалось, это осталось в прошлом. Мы только что занимались любовью! Я думал… — он издал стон разочарования, — ты жалеешь? В этом дело?
Она встретилась с ним взглядом, не зная, что сказать. Она жалела?