Декан, который выходил на улицу в среднем один раз в месяц, только пожал плечами.
- ТЕБЕ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ПОЙДЕТ НА ПОЛЬЗУ ВЫЕХАТЬ НА ПРИРОДУ, ПОДАЛЬШЕ ОТ УНИВЕРСИТЕТА, А? - прокричал аркканцлер, кивая и жутко гримасничая. - Тишина и покой? Здоровая сельская жизнь?
- Я, я, я... Буду очень рад, аркканцлер, - выдавил казначей. На его лице, подобно осеннему грибу, проступила надежда.
- Молодец, молодец, - похвалил аркканцлер с лучезарной улыбкой. Поедешь со мной.
Лицо казначея свело от ужаса.
- Нужен еще кто-нибудь, - оглянулся по сторонам Чудакулли. Добровольцы есть?
Волшебники - все как один городские жители - с крайне заинтересованным видом уставились в свои тарелки. Они всегда проявляли уважение к еде, но на сей раз никому не хотелось, чтобы взгляд Чудакулли упал именно на него.
- Может, библиотекарь? - предложил профессор современного руносложения, бросив жертву на растерзание волкам.
Раздался одобрительный гомон.
- Хороший выбор, - поддержал декан. - Это как раз для него. Сельская местность. Деревья. А еще... деревья.
- Горный воздух, - подсказал профессор современного руносложения.
- Да, последнее время наш библиотекарь как-то неважно выглядит, быстро согласился магистр неписаных текстов.
- Полагаю, соскучился по дому, - покачал головой декан. - Там ведь везде деревья.
Все выжидающе посмотрели на аркканцлера.
- Он не носит одежду, - сказал Чудакулли. - И постоянно у-укает.
- Он носит старый зеленый халат, - возразил декан.
- Но только после ванны.
Чудакулли шумно почесал в бороде. На самом деле библиотекарь ему нравился - никогда с ним не спорил и всегда сохранял хорошую форму, пусть даже она была несколько грушевидной, но для орангутана такая форма считается нормальной.
Здесь следует отметить, никто из волшебников уже и не замечал, что в библиотекарях у них ходит орангутан, если только какой-нибудь гость Университета специально не обращал внимание на сей факт. На что, как правило, отвечали примерно следующее: "О, да. Какой-то магический несчастный случай, если не ошибаюсь. Почти уверен, что именно так все и случилось. Был человек, стал примат. Самое смешное... я и не припомню, как он выглядел до этого. Ну, то есть он же когда-то был человеком. Да, странно, хотя лично я всегда считал его приматом. Право, ему так лучше".
И действительно, то был несчастный случай, утечка магии - в библиотеке Университета хранится множество очень могущественных волшебных книг. В результате генотип библиотекаря был волшебным образом спущен по эволюционному древу, а потом поднят обратно, но уже по другой ветви. Зато на этой ветви можно было качаться вверх ногами.
- Ну хорошо, хорошо, - сдался наконец аркканцлер. - Но на церемонию ему придется что-то надеть. Невесту хоть пожалейте.
Казначей жалобно захныкал.
Все волшебники разом повернулись к нему.
Ложка казначея с глухим стуком упала на пол. Она была деревянной. После случая, вошедшего в университетскую историю под названием Досадного Происшествия За Обедом, волшебники запретили казначею пользоваться металлическими столовыми приборами.
- А-а-а-а, - пробулькал казначей, пытаясь отодвинуться от стола.
- Пилюли из сушеных лягушек! - воскликнул аркканцлер. - Кто-нибудь, достаньте из его кармана пузырек!
Исполнять приказ аркканцлера никто не спешил. У волшебника в карманах может лежать что угодно: горошины, всякие невообразимые штуковины с лапками, маленькие экспериментальные вселенные - все, что угодно...
Магистр неписаных текстов вытянул шею, чтобы посмотреть, что стало причиной безумия его коллеги.
- Вы поглядите на его кашу! - воскликнул он.
На поверхности овсяной каши появилось углубление идеально круглой формы.
- Вот те на, еще один круг, - сказал декан. Волшебники подуспокоились.
- В этом году их что-то много расплодилось... - покачал головой аркканцлер и поправил шляпу, которая прижимала к затылку тряпочку, пропитанную мазью из меда и конского навоза.
Также в шляпу вместился маленький электростатический генератор с мышиным приводом, разработанный специально для аркканцлера молодыми умниками с факультета высокоэнергетической магии. Умные парни, когда-нибудь, возможно, ему удастся понять хотя бы половину из того, о чем они постоянно лопочут...
- К тому же разных размеров, - продолжил его мысль декан. - Вчера садовник жаловался мне, что капусту в этом году всю подавило.
- А я думал, они появляются только на полях или на чем-нибудь подобном, - удивился Чудакулли. - Всегда считал их нормальным природным явлением.
- В случаях повышенной флуктуации межконтинуумное давление способно превышать базовый коэффициент реальности, - изрек магистр неписаных текстов.
Разговоры прекратились. Все повернулись, чтобы посмотреть на этого наиболее жалкого и наименее старшего члена профессорского состава.
Взгляд аркканцлера стал сердитым.
- Лучше молчи. Даже не пытайся объяснять, - сказал он. - А то опять начнешь твердить, мол, вселенная наша и не вселенная вовсе, а резиновая простыня с грузами, ну и так далее...
- Э-э, не совсем, но...
- Ага, конечно, как же я забыл, есть ведь еще кванты.
- Ну...
- Знаем мы эти твои контининуумы.
Магистр неписаных текстов - молодой волшебник, которого звали Думминг Тупс, - глубоко вздохнул.
- Нет, аркканцлер, я только хотел подчеркнуть...
- Про червоточины мы тоже уже слышали.
Тупс сдался. Поскольку Чудакулли был начисто лишен воображения, метафоры действовали на него, как красная тряпка на бы... как что-то очень раздражительное на человека, легко раздражающегося.
Быть специалистом по неписаным текстам - тяжкий труд *.
______________
* Исследование невидимых писаний было новой дисциплиной, связанной с открытием двухмерной природы Библиотекопространства. Волшебная математика крайне сложная наука, но в упрощенном виде может быть представлена утверждением, что все книги, где бы они ни находились, действуют на другие книги. Это очевидный факт. Книги стимулируют написание книг в будущем, используют цитаты из книг, написанных в прошлом. Общая Теория Б-пространства предполагает, что в таком случае содержание книг, еще не написанных, может быть выведено из книг, уже существующих. Есть еще и Специальная Теория, но практически никто ей не занимается, поскольку невооруженным глазом видно, что это - бред сумасшедшего.