Анди спешили, кашляя и задыхаясь. Под ногами были влажные борозды, тяжелая черная грязь налипала на мокасины, заставляя спотыкаться и скользить по уклону. В конце концов они выбрались на вершину возвышенности, миновав ряды «чучел», спустились к дороге. За ней на другом поле торчала целая армия трупов — тысячи свесившихся голов, бесконечный поток черных слез.
— Благослови Мать, — прошептала Кедевисс. — Кто сотворил такое?
— «Всякая возможная жестокость неизбежна», — снова процитировал Андариста Нимандер. — «Любое мыслимое преступление можно считать свершенным».
— Попробуй иногда высказывать собственные мысли, — сухо сказала Десра.
— Он видел верно…
— Андарист сдал душу и думал, будто выиграл мудрость, — бросил Скол, подчеркнув свое заявление звоном цепочки. — Но он, вероятно, был прав. Хотя все это заставляет думать о… необходимости.
Скиньтик фыркнул:- Необходимость. Слово, оправдывающее любое бесчестие.
За ужасной армией, за зловещими красными растениями показался городок, приземистый и почти идиллический. Лесистые холмы вдалеке. Дымок поднимается над черепитчатыми крышами. Несколько фигур на узких улицах.
— Думаю нам лучше ни с кем не встречаться, — заявил Нимандер. — Возможность оказаться торчащим над растениями не вдохновляет.
— Этого не случится, — обещал Скол. — Нам нужны припасы, мы можем заплатить. К тому же нас уже заметили. Идемте. При удаче там окажется гостиница или таверна.
Человек в лиловом приближался с перекрестка между трактом и насыпной дорогой. Тело под залатанной рясой было голым и белым, а ноги запачкались в черной грязи. Длинные, грязные, нечесаные волосы болтались над плечами. Руки его были почти до смешного большими; их тоже пятнала грязь.
Осунувшееся лицо расплылось в улыбке, глаза широко раскрылись при виде Тисте Анди. Взмахивая руками, он заговорил на незнакомом Нимандеру языке. Потом — явно чертыхнувшись — сказал на ломаном андийском: — Торговцы из Черного Коралла всегда желанны! Город Морско рад привечать гостей, родичей Сына Тьмы!
Скол жестом подозвал спутников к себе.
Человек в рясе, все еще улыбаясь словно безумец, резко развернулся и побежал по дороге. На главной улице собрались горожане, молча наблюдавшие за пришельцами. Их было около двух десятков. Люди расступились, когда Анди подошли к границе города; Нимандер увидел на их лицах тупое уныние, а в глазах — пустоши сожженных душ, столь откровенные, столь бесстыдные, что вынужден был отвести взгляд.
Их руки и ноги были покрыты черным; черные круги обводили глаза и рты, создав видимость дыр на лице, пустых и словно бездонных.
Человек в рясе сказал: — Новый век, торговцы. Богатство. Бастион. Вереск. Даже Перспектива восстает из праха и костей. Сэманкелик, слава Умирающего Бога. Множество жертвоприношений. Добровольных, о да. Добрая воля. И такая жажда!
Их провели на широкую площадь с каменным колодцем в середине. На выщербленных известняковых плитах и скамьях лежали груды сорванных пурпурных растений — кочаны размером с череп свисали, напоминая ряды детских голов с деформированными от солнца лицами. Около колодца старухи поднимали воду и передавали ведра по цепочке, тянувшейся между скамей к низкому, неуклюжему храму. Пустые ведра возвращались обратно.
Человек в рясе указал на храм — похоже, единственное каменное здание городка. — Раньше освящен во имя Панниона. Никогда больше! Теперь Умирающий Бог. Да, его тело лежит в Бастионе. Я видел его. Глядел в глаза. Вы вкусите слезы Умирающего Бога, друзья? Так нужно!
— Что за ужасный кошмар воцарился здесь? — прошептал Скиньтик.
Нимандер покачал головой.
— Скажи, мы похожи на торговцев?
— Откуда мне знать?
— Черный Коралл… Сын Тьмы… Наши сородичи стали торговцами?!
— Да, но вот чем они торгуют?
Человек в рясе — какой-то местный жрец — вел их в гостиницу, что была слева от храма. Она казалась полуразрушенной. — Мало кто из торговцев забирается так далеко на восток. Но крыша цела. Я пошлю за горничными и поваром. Тут и таверна есть. Открывается в полночь.
Пол нижнего этажа гостиницы был засыпан пылью; рассохшиеся, покрытые пятнами мышиного помета доски скрипели. Жрец встал у двери, сложив руки и покачивая головой. Улыбка не сходила с его лица.
Скол обратился к нему, сказав: — Сойдет. Служанок не нужно. А вот повара зовите.
— Да, повара. Приходите в таверну в полночь!