— Тогда забыли, ну ?
Принцесска Гарибальди всегда была ребёнком сорванцом,и нынешний устрой жизни закреплял за ней то ли жуткого приколиста толи строгого юмориста. Она часто балансировала на грани безумия, при этом очень любила создавать несуразные диалоги, тем самым забавляясь от души, особенно с представителем сильного пола. Это была её стихия.
* * *
.
— А почему, мы плачем ? — Его сердце сжалилось над дорогой его душе принцеской, и ужасно сжалось.
— Ой…Данди...не сейчас. — Сказала лишь она, небрежно вытирая с лица солёные капельки пришедшие из глаз.
— Почему ?
— Мне трудно…— Она настойчиво так вытирала последние слезинки. —Я пойду.
Он впервые видел как она плачет склонившись у окошка гостиной и поэтому был уж очень удивлён. Но знал, что в такой момент давить не стоит, ведь ей и так невыносимо плохо и тяжело, а посему малыш решил отстать, выждать, ну а в подходящее время, в момент, когда принцесска успокоится и вновь обретёт саму себя он попробует разузнать чему стала причина этих горьких слёз, на этом странник неспеша побрёл во дворик к братику Аурелы. Tот там с утра возился. Где их ждал любезный диалог.
— Труд облагораживает…а доброта притягивает и делает тебя красивее как внешне так и внутренне, так мне говорил мой папа. — Данди сидел на бревне и следил за работой друга, когда принц распутывал снасти и настраивал удочки.
— Твой папа умный человек. — Сказал Макинтош скручивая табак в трубочку, он решил взять короткую паузу, и подымить.
— Да, мой папа голова !
— Да, и ты в него, уж больно ты не по годам умен.
Принц говорил всё искренне.
— Спасибо Макинтош…
— А как там Сантра ? — Неожиданно спросил тот.
Малыш слегка изменился в лице после полученного вопроса и грустненько ответил.
— Она в гостиной…— Он слегка поник, принц это заметил.
— Ты видел слёзы на её лице ? — И он ужасно откашлялся, в какой-раз на день, на неделю.
— Я…я…да я видел это Макинтош…— Как же было неудобно задавать такой вопрос. —…Макинтош, а почему ей горько, от чего все эти слёзы ?
Пометавшись принц ответил, и конечно же враньём. По другому он не мог, никак не мог. Характер бы не позволил. Нет, он никогда не слыл лгуном, но в данном случае ложь ся являлась больше неизбежностью чем лицемерием.
— Моя сестричка отказывается скрепляться узами брака с принцем Зонтом, с моим другом. Она противится…Ей не хочется с ним никаких отношений …От того такая реакция, поэтому периодическое пропивание слёз…Поэтому…
— А вы присеките это !
Как-то сердито предложил он братику Сантры. Странник трудно переносил боль поселившуюся в крохотном сердечке милой принцески.
— Нет, Данди, не могу…
— Но почему же ?
Малыш не понимал его, ведь брат обязан помогать сестре во всём, должен стоять за неё горой, и быть с ней рядом в непростые для принцески дни, в дни судьбоносных испытаний. А он выходит выбрал сторону не родного ему амадеуса. Ну друг, да, но не сестра ведь ? — размышлял странник, немного в злости.
— Там, где существует толика чувств…
— Обоюдная, или в одну калитку ?
— Данди, второе…но Зонт же любит крепко…и навсегда.
— Откуда тебе знать, что у него в душе творится ?
Данди желал точности.
— Перестань друг мой, я с детства знаю этого принца. Да плут он, но с любовью все мы осторожны. Он издавна неровно дышит к моей Аурелке, и потом…потом ему известно моё отношение ко всему этому. И если он играет, хуже только для него.
* * *
Спустя какое-то время…
— Принцесска Гарибальди…— Он поменял прежнюю сидящую позицию на более удобную. —…мне бы хотелось вашей помощи и поддержки…— Говорил он серьезно. —…отнюдь не финансовой, а чисто моральной и если можно, поданную не в кoрыстных целях, а от души. А ещё, я должен вам признаться в том, что без женской руки я отчаянно прозябаю в недрах вязкого болота, откуда выбраться одному не хватит сил, и ума.
Она взирала на него молча, и не могла проронить ни слова. Таких откровенных фраз она не ожидала услышать из его уст, сейчас её пробрал холодок, он посетил её на миг, отчего по всему телу побежали мурашки.
— Я вам помогу...нет вопросов, принц Адриано ! Только вот не ожидала я столь откровенной речи от вас...просто вы мне казались крепким молодым человеком, а оказ...
— Извините, прошу вас, очень прошу ! — Он вскочил со стула и спешно стал набрасывать на себя короткую куртку пурпуэн, при этом издавая какие-то жалкие скулящие попискивания.
Выставить себя в таком свете, и в обществе такой славной принцеске, но абсолютно ему пока незнакомой, или правильнее сказать знакомой но совсем с недавних пор, было ужасно постыдно и легкомысленно. Он по натуре был доверчивым принцем и само доверие его относилось лишь к тому контингенту лиц, что производили на него особое впечатление. А если о той единственной, то это именно тa принцесска, которая однажды попавшись в грамотно им выставленный капкан любовных притязаний могла бы одним дуновением воли осчастливить его одинокое существование в этом бренном мире, и он это ценил. Сейчас он слегка потерялся от столь нелепой ситуации и тем самым вознамерился покинуть покои принцесски Гарибальди. Впервые в жизни ему стало необычайно неловко за себя, ведь он был так искренен в словах, а его взяли и не поняли, скорее не поняла она, принцеска всей его мечты.
— Куда вы собрались ? Вы не так всё поняли…— Она так же вскочила на ноги и быстрыми двумя шагами перекрыла ему выход с веранды, откуда через дворик он попадал бы на саму улицу.
В небе сгущались злобные серые тучи предвещавшие приближение крупного дождя из снега. Кроны деревьев из сухих неопавших листьев от внезапно налетевшего северного ветра вдруг монотонно зашипели. Шелестя на ветру, они будто бы пытались пригрозить чем-то разящим, и вероятнее всего тому, кто сомневается в их воздействующих способностях. Но было ли это правдой ? Стоило призадуматься ! А ставни древних окон расположенных снаружи по периметру лицевой стороны дома непереставая бились под напором неведанной силы, отчего весь этот неугомонный шум и вся сырая дневная атмосфера загоняли в сердце кол, а на душе появлялась мерзкая оскомина.
— Мне таак неловко...я бы хотел удалиться, конечно если вы мне позволите. —Сочувственно проговорил он.
Что было самым интересным, из всего на данную минуту происходящего, то это то, что улыбка так и не сходила с её румяного личика с тех самых пор, как принц Адриано почувствовал себя как-то неуютно, как бы не в своей тарелке, после необдуманно им обронённых фраз, и мигом подорвался в направлении выхода. Она лишь только позабавилась на славу завидев его неадекватную реакцию, но сделала это тайно, и незаметно для него, и только там, в потаённых улочках души, дабы не обидеть принца и ещё более не усугубить и без того накалённую обстановку. Не драматизируя ситуацию она решила перевести разговор на новую стадию, методом замирения, и удаления к другой теме, теме не касавшейся ни их, ни их насущих жизненных проблем.
— Может ещё чайку, принц Адриано ? — И её улыбка стала ещё шире и теплее.
Он начал приходить в себя, но всё же, что-то внутри него до сих пор пилило его, скорее всего сейчас он пытался бороться с угрызением совести. Он замялся но заговорил.
— Склонен судить, что я упал в ваших глазах принцесса…
— Бросьте так говорить, давайте сядем за обеденный столик и попытаемся устаканить недоразумение, что приключилось только ? — Она была серьёзна.
— Давайте. — Сдался он, и было видно по его остывшему пылу и манере говорить, что он хоть и неохотно но таки уже пребывает в согласие с самим собой.
Они плавно вернулись на свои старые позиции. Если она тончайшим образом опустилась на деревянный стулик оббитый шёлком, при этом сложив обе свои нежные ручонки на колени, одну по другую, поверх узорчатого платьица. То он небрежно свалился на такой же стул, издав при этом лёгкий звук ртом, ну что-то вроде — “уффффф”. И почему то вслед за этим, Адриано стал забывать с какой именно целью он сюда пришёл и какую роль отвёл себе в глазах принцесски, в её пьесе.