Малыша он заинтересовал, отчего имелось огромное желание у него всё выведать. Узнать о той растущей внутри него боли, наверняка причинявшей принцу нелёгкие страдания.
— Кто вы, о принц, имеющий страдальческое на себе лицо, могу я знать ?
— Я Роки. — Опечалено представился амадеус, а Данди поспешил приблизиться.
— Скажите мне…— Когда их разделял всего лишь метр. —…нет, поделитесь, что гложет вас от часа к часу так ?
— К чему всё это ? Не помочь мне больше никому…
Горе принц сейчас напоминал страннику размякшего гуся.
— Простите. — Пробовал малыш. — Но мне бы знать хотелось, отчего вы опустили руки ? Отчего поникли, отказались жить ?
Настойчивость исходившая от незнакомца только забавляла Рока,и заставляла раскрываться. Ведь он как уже несколько дней желал хоть с кем-нибудь предаться диалогу, поделиться о своей судьбе несправедливой, рассказать о жизненных невзгодах и наконец поплакаться в плечо. Уж извините, нравом принц вышел бесхребетным.
— Я не могу…а нет могу, но не на этом месте.
— Где тогда ? — Обрадовался Данди, за опечаленного, за его открытость и за шаг к нему на встречу.
— Чуток подальше бы отсюда. — Он покрутил головку по сторонам в поисках живой души, которая могла их слышать. — Здесь нас услышат, чужие уши…
— Согласен с вами…
Странник глянул себе за спину . В десяти метрах от него (от них) стояла распрекрасная Аурела-Сантропэ, ожидавшая его все эти разговорные минуты, которые он вёл с нуждающимся в моральной поддержке принцем.Завидев на себе добрый взгляд друга принцеска махнула ручонкой.
— Я не один, как видишь…— Обратился Данди к Року. —…со мной подруга.
— Нет проблем. Я почему-то доверяю вам.
— А мне приятно слышать такое…
— Ну так идём ?
— Да.
И доковыляв до Аурел вместе с принцем, он поспешил представить его ей, а затем все втроём они потянулись в сторону макинтошевого домика к Луговой полянке. По пути бедолага Роки поделился с ними обо всём что пришлось ему пережить в Знойном крае за последние недели. В его волнительном рассказе место хватило всему, почти всему. А то есть…Он рассказал им о потере жены : та бросила его из за того, что принца вначале уволили из сапожной мастерской “Гамма”, а потом, он поведал им о своём загульном образе жизни, обрекшем его на скитание, ночёвки на улицах и лавках…Рассказал о беспробудной выпивке, и о других вещах, как бы второстепенной важности. Но промолчал о плане “косогор” и “скользких” принцах, о дружках своих. Пока мись промолчал.
— А почему, при всём при том, ты выбрался в театр “Блэк”, на одну из весёлых постановок шута Бадди ? — Неожиданно спросила у него Аурелa, сейчас уж слишком переживавшая за Рока.
— Хотел отвлечься от плохих мыслей…
Малыш с амадеуской посмотрели на него тревожными глазами.
— О каких мыслях идёт речь, принц ? — Спросил странник.
— Вы про что ? — Спросила милая принцеска.
В небе в ряд летели гуси и нагленько кряхтели.
— Нет не подумайте, я не о убийстве. — Он растянул искусно губы. — Я слава Богу далёк от таких мыслей…Я о другом.
— Слава Богу…— Выдохнула принцеска.
— Так и о чём вы думали ?
— Плохие мысли…они у всех свои.
— Я понимаю Роки, но а всё же ?
— Я погодя вам расскажу…даст Бог.
Аурела-Сантропэ с малышом помогли ему полезным словом, успокоили на время эту грешную, амадеускую душу, а ещё Данди пообещал наведаться в сапожную мастерскую и переговорить там с её заправлялой. Один из представителей “скользких” принцев был не против, но в свою удачу почти не верил, он знал из какого теста слеплен главный рукодел непошитых сапогов. Договорившись увидеться в скором времени, они попрощались, и каждый потопал в свою сторону.
* * *
— Данди, а можно вопрос ? — Решила спросить Аурелa у странника.
Они спешили в макинтошевский домик после просмотра комичной сценки шута Бадди, его собратьев по варьете, и нескольких кукольных постановок изрядно подвыпивших кукловодов. И конечно после развилки с принцем Роки…Топая по гравийной дорожке местами раздробленной полчищем муравьиного роя выбравшегося из под земли методом скромненького копа, они вели диалог.
— Конечно ? — Согласился подуставший малыш. Трёхчасовой сеанс ходящей труппы из “Блэк” переутомил его, ведь внутри него ему пришлось оставить слишком много детского смеха, отпустить кучу длинных улыбок, и испустить с земной шар радостных эмоций. А потом ещё пришлось оказать помощь этому принцу, с печалью на очах.
— Ты когда-нибудь любил по настоящему ?
И неожиданно для себя его передёрнуло. Вопрос почему-то оказался не кстати, — решил он !
— Нет. — Ответ был искренним. — А что ?
— А ничего. — Улыбка что мелькнула на её лице казалась недосказанной.
А теперь они у Луговой полянки, и до их домика рукой подать. День, можно сказать удался.
Лисий принц чувствует себя прекрасно
Озноб тела слегка отступал, но об окончательном улучшении самочувствия говорить было преждевременно. Сейчас он нёсся голопом, не как это обычно бывало — в домашнем направлении — нет, и даже не в целях оголить уже им веданное самой королевской гвардии. Путь пролегал в другом направлении. Место это было его тайной, и мало кто об этом ведал. Вздох, выдох, глубокий вздох и планомерный выдох, и казалось было, что он выходит из состояния сжатости и судорожности. Лёгкий ветерок бил ему в лицо, иногда на скаку запрокидывая кудрявую чёлку назад и лаская лоб, привнося душе умиротворённость и спокойствие.
Резко свернув за камнепадовый закоулок Лисий принц торопливым скоком лошади приближался к излюбленному местечку своего времяпрепровождения. На губах его играла улыбка, он знал истину, он знал причину утренних недомоганий и даже имя путника, невзначай, без спросу ворвавшегося в их лоно. Жак Морье, бездушный принц принцевого королевства уже подозревал какие он предпримет действия в обличение незаконника.
От часа ликования его отделяло какое-то мгновение. Он уже решил поделиться с советником трёхглавых о выведанной у старой ведьмы сокрушительной правды про Данди Боя. Но не сейчас ! Позже. А вот сейчас ему требовалась концентрация во всём, и вера, вера в произошедшее. В осознание того, что ему всё это не приснилось, и случаем не показалось, а главное не сталось обманом, не дай Бог, заведовать коим могла сама ведьма. Если бы это оказалось так, то он бы разом отрубил бы собственноручно ей башку.
Вот он уже сбежал с коня, привязал его за молодое осиновое деревце и хлопнув любимчика Тобби по лохматой шее понёсся в малюсенькую деревянную хатку, где всегда находил покой и собранность. Поднимаясь по скрипучим доскам что служили ступенями внутрь, он запрокинул голову вверх. На трёхугольной доске вбитой одним толсточенным гвоздём с широкой шляпкой большими буквами значилось обозначение скрытого от лишних глаз домишка и само его принадлежание — ”Место успокоения одичавшего Лиса. Посторонним вход строго воспрещён”
— Аурела-Сантропэ…Она сказала Аурела-Сантропэ ?! — Про себя говорил радостный принц,уже когда вошёл внутрь лесной хатки. — Она имеет дружбу с этим нечто…Ну скоро обожжётся !
Усевшись за круглый деревянный стол заваленный хламом, принц налил себе немного алого эля в буйвола рог и принялся жадно его глотать. Затем с треском отбросил рог на пол и эмоционально завопил.
— Я отыщу тебя, о странник !!! Виват три короля, виват три жокера !!!
Вслед за чем плут поднялся из за стола и прошагал к заправленной кроватке, где на неё свалился и потянулся ко сну. Впервые за весь день он почувствовал в себе прилив огромной силы, и крепкости духа. Всё просто, плут не только шёл на поправку после всех этих тяжёлых дневных мучительных часов, но даже выздоровел окончательно.
— Талантливые трусы…— Пробурчал себе под нос усладно засыпавший королевский Лис.
Сапожная “Гамма”
В сапожную мастерскую "Гамма" малыш прибыл на рассвете, когда вот-вот та открывалась. Встреча с владельцем сей мастерской являлась заранее запланированной и хотелось позадовать тому несколько интересующих вопросов касательно принца Роки, а получив их, постараться склеить предполагаемые мысли в своей головке, одну с другой. А за всем этим, для него станет всё более менее ясно, а именно то, что стоит за увольнением и загульным образом жизни данного принца. Шагнув внутрь, Данди на миг попридержал дыхание, из за неожиданно побившего в его ноздри затхлой вони помещения. “Ужас, как же тут воняeт !”, — мелькнуло в голове у него, но приходилось потерпеть. А вот сама внутренняя обстановка выглядела на удивление совсем опрятной, всё на своих местах, всё аккуратно сложено по полкам, и только вокруг рабочего прилавка врассыпную разбросанными валялись надрезанные ошмётки из резинового материала, и там же на дощатом полу блестели малюсенькие гвоздики. Бросив какой-то выискивающий взгляд на единственную живую здесь душу, его передёрнуло. Очкастый, большеглазый, старый пень сейчас смотрел на неожиданно пожалованного "принца" из под лобья.