— Мои родные, мои славные братья и сёстры… — Он произносил эти слова прежде сложив обе ладони воедино и приподняв их на уровень плеч, так чтобы касаться подбородка. Прям будто молился. Но он, и они не молились. Его примеру последовали остальные, и кроме него, вся пятёрка его свиты находилась с прикрытыми глазами. — …это уже по счёту третий год подряд, как мы перед самым новым годом здесь собираемся, в надежде быть услышанными, в надежде быть увиденными, и заодно чтобы преподнести самому нам дорогому и любимому человеку из ныне живущих на всей Земле, подарок.
— Даааа! — Сказал хор.
Джоник продолжал.
— Этот человек дал нам жизнь, подарил столь прекрасные имена, взрастил с самих пелёнок. Одним словом, поднял на ноги и дал какое никакое образование. А самое главное, он дарил нам все былые годы любовь, ласку и заботу. И защищал от всяких жизненных невзгод, напастей, и всяческих болезней, злостей. Мы обязаны ему, а если быть точнее, ей — многим. И так как мы её детишки, некогда её родные дети, горим желаньем кое что осуществить…Но не имеем таковой возможности, физической возможности…позволить сделать самому нам любимому человеку приятное, хотя чего тут, мы попробуем, уже как третий год подряд, как всегда под новый год, осуществляем презентацию вслед за которой дарим от имени каждого новогодний подарок. Этого будет конечно не достаточно для того, чтобы унять её бесконечную боль, но мы, как всегда живём надеждой, что сей поступок сможет заглушить её в ней на некоторое время. Напоминание о нас, уверен, смягчит преследующую изо дня в день, из года в год боль, и наверняка, известно уже из опыта, подарит надежду на новую встречу в будущем рассветном году. Перед наступающим новым годом.
— Даааа! — Не унимался хор.
Восторженный выкрик взорвал ночную тишину, да ещё так, что сам стол слега задрожал, от вцепившихся в него молоденьких бледных рук и применул пламя свечи забегать в разные стороны.
— Ну что, приступим к делу? — Указала с выражением в словах худышка Либерти Мочалка.
Все подмигнули ей и действо потихонечку закружилось. Ребятишки забегали, углы считая, из темноты ночной к свету, от свеч таща необходимые для стартa предметы. Как оказалось, среди них имелась большая картонная коробка что пустой являлась, и её в плавных руках держал который Микки Жвачка. Следом к столику пристал сам главный, у которого в руках сверкал обойный клей склеивающий разновидную бумагу. Cкрепить коробку посредством него? Сто пудов, это презент, для мамы, который эти противоестественные детишки задумали собрать и подарить ей, — утвердился милый Данди Бой. Затем к столику в одну секунду припархали Рики Тики Торт и Рон Бублик, а вслед за ними лениво доковыляла Милюзга Лолит. Они в свою очередь притащили с собой просвечивающие матерчатые синие мешочки на небольших узелках и с чем-то ярко переливающимся внутри. Не уж то в качестве начинки хрустящих мешочков выступало что-то колдовское, нестандартное, премного чарующее, — решил трусливый Камф. Многоцветный свет исходивший от них бил во все четыре стороны заполняя гостиную большим колоритом цветовых гамм и ослепляя двух малышей визитёров, пребывавших сейчас в огромном ошеломление. Им видеть такого ранее ещё нигде не приходилось, поэтому застыв как манекены они только взирали, взирали, наблюдали…не о чём пока не думая. Шестеро детишек ни коим образом не отвлекались, а норовили выполнять свою долгожданную работёнку в срок, и методично укладывали светящиеся разноцветье в весёлые мешочки а следом в картонную коробку с логотипом «Скуби-Ду».
Когда всё было сделано, наш Джоник Пустозвон силой поставил на стол наполненную коробку и упаковал её, а затем аккуратно обработал липким клеем, после чего сжал на долю секунд и отпустил. Коробка была готова. Сверху на ней стояло всего несколько слов начирканных детским почерком, этим мажущим фломастером, и читались они так… «Тебе, любимая мамулька — твои родненькие детишки!». Слова эти, Данди тронули, и он вспомнил о своей маме, и что неудивительно заскучал за ней, до момента, пока вдруг голос впереди у столика не ожил.
— Всё готово, осталось дело за малым. — Это был опять главный запросто сдерживавший на своей детской мордашке хранящее спокойствие.
— Даааа!!! — Закипела всегда послушная пятёрка.
Следом, он осторожно подхватил картонную коробку до отказа наполненную всяческими мини-презентиками которые предназначались для их родимой мамы и потащился к зелёной большой ёлочке в левый угол, туда ближе к выходящему на дворик громадному окну и встал на колени. После недолгих пауз: он придавался видимо молитвам, Джоник опустил коробку на холодный пол и не без усилий обеими руками подтолкнул подарок в глубь размашистой, допотолочной лесной ёлки, да так, что та скрылась под зеленью её из виду. Главный встал на обе тонкие ноги и попёр к столику, весьма довольный исполненным. На его губах сияла счастливая улыбка, завидев которую, остальная детвора из личной шайки примерила на себе. Главное сотворено, оставалось разобраться с пришлыми в их дом, решил главный, подтянувшись телом.