Поэтому всё что ей остаётся — идти. Идти, пока не придет в нужное ей место.
***
Рейн сжимает трубочку пунцовыми губами, поглощая сладкий напиток, но девушка с веснушками на лице, улыбаясь, оттягивает от неё тот.
— Хватит уже пить, идём танцевать, — хихиканье Мэделин таит в громкой музыке, когда она хватает брюнетку за предплечье и соскакивает, таща за собой Зальцман, а та и не противится.
Они сливаются с толпой, что неумело пытается двигаться в ритм музыки. Но что хорошо — никто не будет с тебя смеяться, здесь все равны. В помещении, окунутом в неоновые огни, много студентов, поскольку все отмечают окончание экзаменов. Чем не радость?
music: Ruelle — The Other Side |Эта песня, пожалуй, идеально описывает чувство Рейн и Кая без моей писанины|
— Он на тебя смотрит, — широко улыбается Мэделин, прыгая, отчего огненные волосы подскакивают на мраморных плечах, вместе с кулоном, что подарила ей Зальцман. Да, в нём вербена. Эта девушка довольно милая и радостная. Не её бы рыжие волосы и была бы похожа на Кэролайн. Вечно в тонусе и светится, как солнышко.
— О чём ты? — Рейн, непонимающе посмотрела на подругу, что появилась внезапно в самый тяжёлый период жизни Зальцман. Та кивнула головой куда-то за спину вампирши.
Рейн нахмурилась, но обернулась и встретилась взглядом с голубыми глазами.
Мэделин заметила, как изменилось выражение подруги, а потому положила мягкую ладонь ей на плечо. Она была печальной, задумчивой, бледной — всё это одновременно.
— Это он? — шепнула рыжая, склонившись к уху Рейн.
Мэделин знает обо всём. Зальцман поняла, что держать всё вечно в себе слишком невыносимо. А когда встретила Мэделин поняла, что ей она может довериться. Скорее, это было вызвано схожестью с Кэролайн, которой Рейн сейчас особенно не хватало. Она-то должна понять вампиршу.
— Да, — тихо отозвалась Зальцман и постаралась привести себя в чувство. — Нам пора уходить, Мэделин, — чётко произнесла девушка и схватила подругу за руку, таща к чёрному выходу. Та не сопротивлялась, ибо знала, кто такой Малакай Паркер.
Рыжеволосая пискнула, только Рейн растворилась в воздухе, что удивлённо посмотрела на подругу, которая осматривалась, испуганно бегая карими глазищами по помещению.
Тогда Зальцман вновь посмотрела на Кая, стоящего в проходе, что еле заметно усмехнулся уголками алых губ.
Рейн быстро оказалась возле него, понимая, что её всё равно никто не увидит.
— Сними заклятие немедленно, — прошипела она, запредельно близко подойдя к парню и укоризненно глядя на него.
— А ты поговоришь со мной, крошка? — полнозвучно произнёс он, вопросительно вскинув брови.
— Нет, — стальным голосом отрезала Рейн. — И не называй меня больше так, — рыкнула вампирша, враждебно посмотрев на Паркера.
— Я долго ждал, когда ты вернёшься, — эти слова заставили девушку истерично хохотнуть что аж тело содрогнулось.
— Больше нет, Кай. Всё что я хотела сказать — сказала. Это конец, понимаешь? — на повышенных тонах вскрикнула она и наступая на него, но не двинулся с места, только продолжал самовлюбленно улыбаться и смотреть на неё сверху вниз.
— Правда? — наигранно изумленно буркнул Паркер, положив свою ладонь на щеку девушки, но та нехотя увернулась, зло сверкнув карими глазами.
И неожиданно на неё обрушилось всё заново, с новой силой и заставило Зальцман грубо толкнуть парня от себя, чтобы он и близко не стоял возле неё, чтобы не смел прикасаться руками, которым трогал кого-то другого.
Малакай раздражённо прикрыл веки, стараясь изо всех сил не сорваться.
— Прекрати! — вскрикнула она. — Да как ты не осознаёшь, что я так не могу? Объясни мне, как?! Ты ведь знаешь, что я долго ждала тебя, Кай! Зачем ты так со мной? — дрожащим голосом шепнула она. — Я, правда, Кай, правда, люблю тебя.
И в его груди что-то предательски сжалось от слов девушки и от её голоса, в котором отчетливо можно услышать горькую боль, что вязко засела в горле, мешая вдохнуть глубже, позволяя лишь захлебываться собственными словами. Что это за странное чувство в его груди? Оно скребёт острыми ногтями внутренности, выпуская горькую желчь, заполняя до краёв, что хочется рвать от неё.
— И я дала тебе шанс. Шанс, который не дала Бонни или ещё кто-либо другой, но ты просто его выбросил на ветер, Кай. Ты соврал. Ты говорил, что мог бы измениться. Мог бы, но не сделал этого. Я потеряла из-за тебя всех, Кай! Всех!
И он прекрасно осознавал это. Паркер понимал, что она одна. Понимал, что кроме него у неё больше никого нет. Понимал, что должен…защищать? Понимал, что она его маленькая девочка, что стоит сейчас перед ним и просто кричит на него, вычитывая, словно провинившегося ребёнка. И пускай вычитывает. Он виноват. Лишь бы ей стало легче.
— Я наивно сидела и ждала, когда же ты вернешься и мы будем снова вместе. Ты говорил, что чувствуешь что-то ко мне, но это было ложью, Кай. Ты бы не переспал с кем-то, будь это так, — сипло говорила Рейн, жалостно глядя на парня. Она и сама не заметила, как из глаз брызнули слёзы, застилая всё перед собой и оставляя лишь его силуэт.
И у него появилось навязчивое желание просто прижать её к себе и скрыть от…себя же?
Он просто не хотел, чтобы она продолжала стоять и плакать, испытывая адскую боль, гложущую её так мучительно. Просто пусть перестанет. Просто пусть будет ненавидеть его, бить, обзывать. Так проще для него. Он к этому привык. Он привык, что его ненавидят.
Рейн тоже ненавидит, но не так. Словно ненависть смешали с её болью.
— Поэтому, — пискнула она не в состоянии нормально говорить, особенно когда запах кофе ударил в нос, ведь он прижал девушку к своей груди, настолько крепко, что она приглушенно продолжала бормотать в его пальто, — если ты меня хотя бы малость, хотя бы немного, хотя бы маленькой частью своего сердца любишь, оставь меня в покое, прошу.
Она тяжело всхлипывала руками сжимая его плечи, чтобы просто не упасть и он держал, прикрывая глаза.
— Прошу, Кай, пожалуйста…
Неужели он настолько сильно ранил её? Настолько, что той лучше не видеть его вовсе, чем простить?
Он коснулся губами её макушки с запахом лесных ягод, который судорожно попытался вдохнуть и запомнить, запуская холодные пальцы в волосы на затылке.
А потом…он просто исчез.
Рейн сжимала дрожащие губы, не в силах поверить, что он действительно ушёл. Теперь по-настоящему. Она только скатилась вниз по стене, стараясь удержаться за что-нибудь рукой, но она только бессильно сползла вниз вдоль стены, как и она сама.
— Чёрт, Рейн, я так испугалась, — чертыхнулась Мэделин, расслабленно выдыхая, но увидев лицо подруги мигом опустилась и прижала к себе. — Солнце, что произошло? — встревожено лепетала она, но Зальцман молчала и только сильнее сжималась в руках девушки.
А он стоял и смотрел, как она плачет в руках рыжеволосой, что панически что-то нашёптывала ей, не зная, как поступить. Но здесь и не было конкретного действенного способа. Кай присел рядом и посмотрел на её искажённое лицо, нахмурившись.
Пускай хоть раз в своей жизни сделает что-то правильно. Она забудет его. Должна.
Просто так устроено в мире, что люди не могут оставаться вместе вечно.
========== «начало конца» ==========
music: Joanne Wilcox — Wildest dream
Рейн уже сколько времени стоит у двери, топчась на месте, ведь её так сильно гложет всё одновременно: неуверенность, вина, горечь, но она обязана это сделать. Пускай будет, что будет. Главное, что она попыталась. По-другому Зальцман не сможет идти дальше. Просто необходимо покончить с этим, каков бы не был этот конец её жизни; нужно покончить со всем, чтобы не стоять на одном и том же месте.
Все эти мысли толкают её в спину и она протягивает руку, сжатую в ладонь, несколько раз ударяя по шершавой поверхности. Девушка делает глубокий вдох и выдох, выпрямляясь и сверля взглядом тёмную дверь, что распахивает Кэролайн совершенно обыденно. Как когда-то, в былые времена. Правда, сейчас они не пойдут со счастливыми улыбками есть сладости и смотреть фильмы, обсуждая кто из актёров симпатичнее. Больше нет. И от этого аж дрожь в теле, ведь всё же она скучала по этому. Кэролайн хлопает ресницами, прерывисто дыша сквозь розовые губы, на которых сияет блеск.