— Умеешь делать комплименты, — фыркаю ему в ответ и тонкими пальцами касаюсь его живота, где была рана. Уже зажила. Неудивительно. Будет ли мне этого не хватать? Возможно.
— Я не говорил, что это плохо, — говорит Кай, опаляя своим дыханием мои губы. — С каждым разом ты лучше.
До сих пор считаю непривычным, что именно Малакай Паркер заставляет чувствовать меня себя особенной.
Не выдерживаю и поддаюсь вперёд накрывая его губы своими. Беру верх и сильнее притягиваю его за волосы к себе, мягко целуя родные губы. И, о Боги, неужели ему впервые понравилось целоваться вот так? Без напора и грубости. Лениво и нежно. Терпит ради меня? Но во всяком случае он поддаётся, также отвечая мне и не норовя искусать губы или лишить меня возможности дышать. Теряю рассудок от прижатого максимально близко тела. Кай отрывается от меня, но я всё ещё не вижу его лица, выбирая медленно распахнуть веки и прийти в норму. Не успеваю и пискнуть, как еретик целует шею, а после, без предупреждения, вгрызается клыками в неё, поглощая кровь. Паркер местами резок и берёт слишком много, но молчу, прикусывая обветренную губу. Он того стоит.
Мне становится совсем холодно, и я уже не держусь так за Кая, когда тот отстраняется и рукавом курткичто надета поверх кофты стирает с губ кровь, только та всё равно остаётся, теперь лишь размазанная по лицу.
— Рейн? — Паркер берет меня за лицо, и я слабо улыбаюсь. — Вернёмся в отель, — он обнимает меня за плечи и мы идём в сторону трассы, на которой припаркован так полюбившийся Каю внедорожник. — Извини, не нужно было брать так много, — говорит о крови, но я лишь машу головой.
— Хочу есть. Очень сильно, — смотрю на него мимолётным взглядом, а потом опять под ноги. — Чего-нибудь вредного для слабого человеческого желудка, но ужасно вкусного, — от мыслей о еде у меня просто течёт слюна. Больше запахиваю куртку, прижимаясь к боку Паркера. — Может быть по пути возьмём пиццу или чего-то другого?
— Девушкам на ночь есть вредно, а так как ты теперь человек… — начинает умничать еретик, и я толкаю его локтём в рёбра, зло глянув на него.
— Ещё слово и разобью тебе лицо.
— Смотри не промахнись, — забавно округляет Кай глаза, искоса посмотрев на меня.
— Спешу напомнить, что я всё же проткнула тебя колом, — недовольно мямлю, когда Паркер открывает дверь машины для меня.
— Да, и ты жульничала, — ехидно протягивает он, на что я в свою очередь через чур громко и возмущенно вскрикиваю:
— А ты пользовался магией.
Кай сел на водительское место и я, стянув с ног грязные ботинки, протянула ноги вперёд, что те лежат теперь поверх бёдер Паркера. Он закатил глаза и шумно выдохнул, зажигая фары, которые теперь освещают дорогу.
— Знаешь, несмотря на то, что я пользовался магией, я уже привык побеждать нечестным путём, но вот ты…
— В тихом омуте черти водятся, — с умным видом пропела я, откинув голову на сиденье. Хочется спать, да и ехать отсюда до отеля чуть больше получаса, но я всё же не хочу засыпать и терять такой спокойный момент с Каем, коих у нас на счету мало.
— Малышка, после твоих слов я могу начать внимательнее относиться к тебе. Не зарождай во мне сомнения, — еретик растянул губы в одной из своих усмешек, что обозначала не навлекать на себя беды своими же усилиями. Он включил печку, видимо, отметив про себя, мой красный от холода нос и руки которые я не знаю куда деть, чтобы согреть, а потому зажимаю их между своих бёдер.
Жутко хочется спать. Мне просто так приятно и тепло сейчас, как после выпитого алкоголя. Вне машины начал накрапывать дождь и быть по стеклу, фары разливают тёплый свет, воздух становится вокруг теплее, а альт-рок тихо доносящийся из колонок напоминание о любви Кая к этому направлению музыки.
Смотрю на него. Длинные пальцы в разных кольцах слегка отбивают ритм по рулю. Лицо, как и всегда, одновременно беззаботное, но при этом и немного суровое — в этом весь Паркер. Он неудачно подпевает песне, пока его образ в моих глазах становится всё размытие.
— Наверно, ты не помнишь… Вернее, о чём это я, точно не помнишь, но будучи подростком я хотел свою рок группу, — из полусна меня выдёргивает голос Кая, и я не могу прослушать ни единого его слова. — Ну, знаешь, длинные волосы на голове и странная одежда явно не для моего возраста, — продолжал рассказывать он, не отводя взгляда от дороги. — Тогда мне казалось, что это то, что мне так нужно, — хохотнул Паркер. — На тот момент я считал, что это невероятно модно и круто. Правда, ты этого не одобряла, мягко говоря. Ты подшучивала надо мной. Первое время, — уклончиво добавил он, словно что-то недоговаривая. — Ладно, я смотрю ты горишь желанием узнать, насколько далеко всё зашло, поэтому расскажу тебе, — в своей манере сказал Кай. — В общем, когда мы в очередной раз приезжали с семьёй к вам, ты пришла ко мне ночью и, чёрт бы тебя побрал, отрезала мои волосы, которые и без того было трудно отрастить. Я был очень зол, — покачал головой еретик и бросил на меня короткий взгляд через зеркальце.
— И зачем ты мне рассказываешь об этом спустя столько лет? — сонно спрашиваю, смотря на Паркера через полуопущенные ресницы.
— Затем, что хочу тебя поблагодарить, — хмурюсь в ответ на его слова. — Если бы не ты и то, что ты сделала, я всё ещё был бы девственником.
— О Боже, Кай! — морщусь и слегка толкаю его ногой по бедру. — Фу, как же ты мерзок, — закатываю глаза, потом и вовсе прикладывая ладонь к ним, чтобы не смотреть на улыбающегося еретика.
***
Игристое вино в большом бокале красиво переливается под тёплым светом ламп. Отпиваю немного расслабляющей жидкости, ёрзая на мягкой постели. Из-за белоснежной двери доносится шум льющейся воды, которая тут же выключается. Играюсь пальцами с волосами, накручивая те на палец, томительно ожидая когда Кай выйдет.
По пути сюда, в отель, я набралась немного сил и ближайший, по меньшей мере, час хотеть спать буду навряд ли. Упираюсь взором в зеркало в углу комнаты и могу разглядеть себя: чёрные пряди волос рассыпаны на подушке, косметика смыта, а оттого видно синяки под глазами и неравномерный тон кожи, губы немного потресканы от осенней погоды. Вздыхаю, отводя глаза на дверь, ведь та бесшумно открывается и я вижу его. На Кае нет футболки, лишь хлопковые спортивные штаны, с тёмных волос, которые от воды кажутся ещё темнеё, стекает вода. Задерживаюсь глазами на дорожке волос, уходящей вниз по животу, под пояс штанов. Прикусываю губу, неторопливо делая ещё глоток вина.
— Рейн, — улыбается Кай, приземляясь на постель и касается пальцами моих голеней, поглаживая их большими пальцами рук.
Смотрю на него, сжимая губы в тонкую полосу.
— Ты проводишь слишком много времени в душе. Я почти снова уснула.
Он берёт из моих рук бокал и сам отпивает, не отрывая взгляда от меня.
— Красота требует много времени, — пожимает Кай плечами, поставив вино на прикроватную тумбочку.
— Большинство времени там ты поёшь, — щурю глаза. — От чего страдают мои барабанные перепонки.
— Могла бы порадовать меня и прийти ко мне. Может быть, я только этого и ждал, — пошло усмехнулся Паркер.
Складываю руки на животе, посмотрев Каю в глаза. Он оставляет меня без язвительного ответа и просто целует бедра. Невесомые, мягкие поцелуи на бархатной коже буквально заставляют меня томно выдохнуть. Еретик добирается до атласных спальных шорт. И вопреки всем моим ожиданиям, Кай не стягивает их с меня, а ухватившись за бёдра тянет меня вниз, подминая под себя. В голубых глазах пляшут черти.
Провожу ладонью вдоль горячей спины, останавливаясь на пояснице, когда его рука ненавязчиво поглаживает живот круговыми движениями, задирая такую же атласную майку. Губы Кая с трепетом и любовью оставляют дорожку вдоль широкой скулы. Неосознанно раздвигаю ноги, чтобы лучше обхватить ими пояс Паркера. Его рука опускается под резинку шорт, тёплой ладонью проводя вдоль влажных половых губ. Со стоном выгибаюсь, поймав затуманенный взор Кая и слабо улыбаюсь, смочив сухие губы кончиком языка.