Рекс ощутил бы больше радости, если бы мог держаться возле Гвендолин, а не наблюдать издалека, как она поглощена разговорами и новым для себя зрелищем.
– Рад видеть вас здесь этим прекрасным утром, мисс Харлет, – приветствовал лорд Брэкеншо, пэр средних лет в аристократически потертой, грязноватой розовой куртке. Его легкие, беззаботные манеры даже угрозу потопа обратили бы в пустяк. – Охота сегодня первоклассная. Будет жаль, если не поедете с нами. Когда-нибудь пробовали пускать свою лошадку через канаву? Не испугаетесь, а?
– Ни капли, – заверила Гвендолин и не покривила душой: она никогда ничего не боялась. – Я часто заставляю ее прыгать через изгородь и канаву возле…
– Ах, боже мой! – негромко произнес его светлость, показывая, что некое происшествие вынуждает прервать разговор.
Едва он уехал, Рекс тут же оказался рядом. В этот миг собаки залаяли с особым воодушевлением, и все поле пришло в движение. Не сказав ни слова, Гвендолин помчалась вместе со всеми, а Рекс, не задумываясь, последовал за ней. Разве мог он оставить любимую? В иных обстоятельствах и не на отцовском старом коне погоня доставила бы ему удовольствие, однако сейчас, после безжалостно пресеченного намерения признаться в любви и услышать ответное признание, в душе царило смятение. Гвендолин между тем на своей резвой маленькой лошадке быстро вырвалась вперед, чувствуя себя бессмертной богиней и не думая о возможном риске ни для себя, ни уж точно для кузена. Если бы Гвендолин вспомнила о Рексе, то увидела бы забавное зрелище: полный сил красивый молодой человек, чье сердце билось так же полнокровно и бурно, как сердце гончей, словно заколдованный, медленно тащился на вялой церковной кляче, неумолимо отстав от остальных. Однако Гвендолин всегда отличалась склонностью думать о тех, кто видит ее, а не о тех, кого она не видит. К тому же вскоре Рекс и в самом деле отстал настолько, что увидеть его она уже не могла. Мне остается лишь с горечью сообщить, что, пробираясь по узкой тропинке между живыми изгородями, конь по имени Примроз споткнулся, упал, сломал ногу и непреднамеренно сбросил всадника через голову.
К счастью, сын кузнеца, также преследовавший собак при самых неблагоприятных обстоятельствах, а именно пешком (особый вид охоты, даже легкомысленными умами отмеченный как безнравственный), естественно, отстал и увидел постигшее молодого мистера Гаскойна несчастье. Он поспешил на помощь, которая оказалась абсолютно необходимой, ибо Рекс потерял сознание, а придя в чувство, ощутил острую боль. Джоэл Дэгг оказался тем самым незаменимым человеком, чьи познания вполне соответствовали обстоятельствам. Парень не только сразу понял, что случилось с лошадью, не только сообразил, далеко ли до ближайшей деревни и до дома пастора, не только сообщил Рексу, что тот вывихнул плечо, но и оказал квалифицированную хирургическую помощь.
– Сэр, позвольте, я поставлю его на место. Я видел, как это делает костоправ Нэш, а потом сам дважды помогал нашей маленькой Салли. Все плечи одинаковы. Если доверитесь мне и немного потерпите, сейчас же вправлю.
– Валяй, старина, – согласился Рекс, умевший терпеть куда лучше, чем держаться в седле.
Джоэл успешно справился с операцией, хотя причинил пациенту невыносимую боль. Тот вытерпел молча, но так побледнел, что Джоэл заметил:
– Ах, сэр, вы просто не привыкли, вот и все. А мне довелось повидать разных вывихов и прочих гадостей. Однажды у мужика глаз вывалился – вот уж, скажу вам, история! Трудно придумать что-нибудь страшнее. Без этой штуки как жить? Но потом его вставили. Я и сам однажды проглотил три зуба. Умереть мне на месте, если вру. Эй, ты! – обратился он к Примрозу. – Вставай и не делай вид, что не можешь идти.
Поскольку Джоэл – персонаж второстепенный, к счастью, нет необходимости сообщать утонченному читателю подробности его жизни. Достаточно того, что он помог Рексу добраться до дома. Иного варианта, кроме как вернуться в Пенникот, не оставалось, хотя Рекс продолжал беспокоиться о Гвендолин и больше страдал от мысли, что с ней тоже может что-нибудь случиться, чем от собственной боли и страха перед раздражением отца. Утешала лишь уверенность, что недостатка в галантных кавалерах Гвендолин не испытает: каждый из участников скачки будет рад о ней позаботиться, а кто-нибудь из знакомых обязательно проводит в Оффендин.
Когда Рекс вернулся, мистер Гаскойн уже сидел в кабинете и писал письма. Услышав стук в дверь и подняв голову, он увидел сына. Лицо Рекса в эту минуту казалось бледным и явно расстроенным. Он всегда был тайным любимчиком отца и его точной копией. Несмотря на это, мистер Гаскойн не выказывал ему предпочтение – напротив, относился к сыну с особой строгостью и требовательностью. Расспросив Анну, он выяснил, что Рекс вместе с Гвендолин отправился на сбор охотников в Три-Барнс.