Глубокие, можно утонуть. Бездонные. Еще не встречал таких. Даниил и не замечает, что сказал вслух:
— Где Митуса?
Дмитрий насторожился и повторил вопрос Даниила:
— Где Митуса?
Даниил смутился:
— Ну да… Где Митуса, спрашиваю.
— Не знаю. Видно, снова пошел по Руси, — отвечает Дмитрий.
Будто не расслышав ответа Дмитрия, Даниил продолжал смотреть в окно.
Открылась дверь, и в гридницу вошел своей спокойной походкой Мстислав.
— О! Дмитрия и узнать нельзя, — загудел он. — Кто это тебя так угостил? Может, жена поцеловала на радостях?
Дмитрий приблизился к Мстиславу, поклонился.
— Виноват я пред тобой, княже, не сдержал своего слова, не сумел вернуться.
Мстислав разгладил свои усы, улыбнулся.
— Ничего, Дмитрий, на войне всяко бывает. В другой раз так не поскачешь.
Он подошел к столу, сел на скамью.
— А чем князь Данило так вельми озабочен?
— Тревожусь. Мать до сих пор не приехала.
— Почто же тревожиться? Дороги теперь свободны, нет врага в Галичине. А если беспокоишься, пошли дружинников навстречу.
И Мстислав начал рассказывать о крепости:
— Ходил я всюду, и на стенах был, и ворота смотрел, и на валы выходил. Вельми хорошо. Прикинул я там и узрел, что города сего не взять врагу, только может голодом заморить, да и то не скоро. Воды вот только у вас мало. Как мыслили раньше? Колодезь копать надобно, к воде добираться. А войска все равно надо больше здесь иметь, ибо одни стены не помогут, когда некому стоять на них будет. Нравится мне город. Отдохнули мы, теперь время и за дело браться. Поговорить нам с тобой надобно, княже. Сейчас аль матери дождешься? — В голосе Мстислава послышалась еле уловимая насмешка.
Даниил понял намек. Ужель Мстислав думает, что он мал, что не может о деле говорить!
— Может, Дмитрий мешает?
— Нет, пускай сидит, я от него не таюсь.
Мстислав пристально глянул в окно.
— О, дочка моя с женой пришли! На валы смотреть ходили…
Даниил глянул в окно и увидел, как по двору шла Анна. Она осторожно ступала, потупив взор в землю, только на мгновение подняла глаза вверх и тотчас же повернулась к матери.
— Ты что, Данило, дочери моей не видел? А она спрашивала о тебе сегодня.
Чтобы не заметили, как он покраснел, Даниил повернулся к окну, а потом, вытирая лицо, ответил, переводя разговор на другое:
— Спасибо тебе, княже, что ты откликнулся и пришел в Галич.
— Я знал твоего отца и почитал его. И тебе пришел на помощь, дорожа памятью князя Романа. А теперь что же, Бенедикта прогнали, можно и в Новгород возвернуться. — Мстислав лукаво улыбнулся.
Пораженный этими словами, Даниил подошел к нему.
— Не понимаю тебя, княже.
— А говори, что у тебя на уме, — по-отечески ласково спросил Мстислав.
— Когда мы звали тебя, не думали, что ты снова назад уедешь. Говорил мне Дмитрий, что ты вечу поклонился и обещал не возвращаться назад.
Мстислав глянул на Дмитрия.
— Поклонился я вечу и сказал, что иду в Галич. Да Русская земля велика — может, еще где-нибудь моя помощь нужна.
— Спасибо тебе за это, да только одному мне не справиться. С верными боярами я думу думал, посоветовали они просить тебя княжить в Галиче, а я на Волыни буду, и там еще дела много, — быстро выпалил Данило, и будто гора с плеч свалилась.
Мстислав удивленными глазами глянул на Даниила — его растрогали откровенные слова.
— Русскую землю защищать надо, — продолжал Даниил. — А моя отчизна с краю лежит. У чужеземцев глаза горят, как у волков: каждый норовит кусок отхватить. Будь моим отцом!
Мстислав внимательно посмотрел на Даниила.
— Бояре крамолить будут, скажут, что отнял у тебя половину отчины, — тихо промолвил он.
Даниил не удержался, воскликнул:
— Княже! Ты хорошо знаешь бояр. Тебе ли бояться того, что они скажут? Не боятся же бояре, когда врагов призывают в нашу отчизну! Владислав да Судислав не о Русской земле пекутся. Им только своя борода дорога. А сколько раз они прогоняли меня! Они меч поднимают, и с ними надобно мечом разговаривать.
Даниил волновался, щеки его побледнели.
— Да ты, я вижу, горяч вельми, Данило. А это хорошо: ведь смирного заклюют. Только не горячись так. И сие не только по молодости — сердце у тебя горячее, Романово.
Мстислав говорил медленно, и Даниил не чувствовал гордыни в отношении к себе. Как равный с равным говорил с ним Мстислав.
— Мой прапрадед и твой дед-прапрадед Владимир Мономах учил, как надо жить. Прочти поучения его. А он много воевал да все князьям говорил, чтоб землю Русскую берегли. Таким смелым будь и ты. Но будь и рассудителен. Ибо смелость полезна не тогда, когда ты бежишь и не смотришь, что впереди тебя, а когда видишь, что и как по сторонам. Тогда смелым будешь и в деле успеешь, когда вокруг оглядишься хорошо.