— А что твой боярин привез князю? — обратился Кирилл к дружиннику. От холода он то поднимал, то опускал плечи, размахивая руками.
— А он не сказывал мне! — огрызнулся дружинник.
— Видать, твоя мать, когда тебя родила, была сердитой на отца, — скороговоркой выпалил Кирилл.
— А ты почто прицепился ко мне? Иди к боярину да и спрашивай его.
— Был я во Владимире, а такого лешего не видел, — мотнул головой Кирилл и подмигнул Микуле. — Ты к нему по-людски, а он по-волчьи.
— А ты во Владимире был? — смягчился дружинник.
— Не веришь?
— Да кто вас тут разберет! И из Новгорода приехали, и галицкие крамольники шныряют — разве у тебя на лбу написано!
— А ежели из Новгорода, так разве и не люди? — вставил Микула.
— А я ничего и не говорю про них. Я про тех крамольников проклятых галицких, которые супротив князя Данилы идут.
Все трое топтались, грелись. Кирилл снова не выдержал и уже ласковее спросил дружинника:
— Так почто ж вас в такую метель принесло в Галич?
Дружинник оглянулся и таинственно прошептал:
— Приехали сказать, что уже из Угровска во владимирские оселища польские воеводы заглядывают. Пронюхали, что Данило сюда выехал.
Мстислав сидел и сосредоточенно глядел в окно, а Даниил стоял возле него. Уже давно молчит Мстислав, и Даниил снова начинает:
— Я поеду, а ты сиди в Галиче. Меня Волынь зовет, я тут засиделся. Надлежит мне родительскую вотчину собрать воедино.
— Поедешь — значит, с Лешком воевать надо.
— И буду воевать. Время для меня выгодное. Поссорился Лешко с королем угорским, один он теперь.
— Езжай, — медленно сказал Мстислав и потом добавил: — А ежели тяжко будет, шли ко мне гонцов.
— Не буду слать, сам повоюю, Галич оставлять нельзя — снова Бенедикт придет.
— А войска у тебя хватит?
— Хватит. Со мной тут дружина немалая, да Дмитрий собирает еще одну во Владимире, да воинов-смердов скликать я повелел. Боярин у меня сидит, из Владимира приехал сегодня. Мирослав просит, чтобы я с Васильком ехал быстрее, пока еще морозы стоят и дороги не испортились.
— Благословляю, Данило, на подвиг ратный. — Мстислав положил руку на голову зятя, Даниил склонился перед ним. — Микулу возьми. Просится он к тебе.
— Я и хотел про Микулу говорить.
— Возьми. Хороший сотский будет… Врагов вынюхивать умеет. Будет твоей правой рукой.
На подворье Микула и Кирилл ожидали Даниила.
— Поедем. Завтра тронемся, а сейчас зайдем ко мне, поведаю, что делать вам надлежит. Ну, Микула, князь Мстислав отпустил тебя, — весело сказал Даниил, появившись на пороге.
На лице Микулы засияла улыбка.
— Спасибо, княже!
В княжьей горнице у окна сидела Анна и вышивала рубашку Даниилу. Он подошел к ней:
— Иди, Анна, к себе в светелку, а я с мужами храбрыми советоваться буду.
Взял ее за руку и ласково провел в сени.
Пригласил к столу Микулу и Кирилла.
— Садитесь, о делах наших речь поведем. Сами теперь воевать будем, я вас поведу. Да не с пустыми руками ехать нам надобно, оружия для войска вельми много понадобится. Ты, Микула, сотским будешь, Дмитрию в подмогу. А ты, Кирилл, на время сие ключником будешь, хотя и осерчал, что из монастыря тебя вырвал я. И в Божьем доме ты надобен, да и в походе не меньше пользы от тебя. Не забывай: не сдержим врага оружием — и в монастыре не усидеть. Сейчас на Подгородье к ковачам идите. Мирослав велел им оружие делать. У ковача Смеливца мечи забрать — уже давно для нас готовит. Еще в кузнице у пристани сулицы посмотрите. Все оружие на возы, с собой повезем. Деньги у тиуна нашего возьмешь, Кирилл. Ты, Микула, сам мечи пробуй, чтобы не обманули ковачи.
Во все мелочи вникал Даниил. Впервые готовился он в поход и сам обо всем заботился, сам войско снаряжал.
Давно уже ждала его Анна и обедать без него не садилась. А Даниил, отпустив Кирилла и Микулу, зашел еще к Семену Олуевичу и приказал ему дружину в поход готовить, вместе с ним ходил на конюшни, коней проверить.
Микула ругал вратаря за то, что он медленно поворачивался.
— Спускай мост для нас, медведь косолапый, в Подгородье надобно быстрее!
— Подожди! Не буду спускать мост, пока сотский не придет, — ворчал вратарь. — Тебе что, неведомо повеленье князя Мстислава? Сурово настращал он: заходит солнце — мост поднимай. К сотскому иди, а сам я не волен. Сотский вон в той избе сидит.
— Держи коней, Кирилл, а я пойду сотского за бока брать, — недовольно буркнул Микула и направился к длинному низкому строению.