— А ты что думаешь, — спросил Теодосий, — не годны мы быть воеводами?
— Ты что рассердился, добрый человече? — громко ответил старик. — Да я о том и говорю, что воевода хороший.
— А я думал, что насмехаешься, — тепло улыбнулся Теодосий.
— Чтоб ты счастлив был! — примирительно посмотрел на него старик. — Разве я супротив своих? Да эти Суди-славы и Бенедикты вот где у меня сидят, — он показал на сгорбленную спину, — весь век на мне ездят. Бейте их, супостатов!
Миновав последние дома Подгородья, отряд Иванки остановился.
— Подождите, — сказал Иванко, — поразмыслить нужно, всем ли вместе идти или разделиться… Я пойду прямо на ворота, а ты, — обратился Иванко к парню с мечом в руках, — бери половину, со стороны реки нагрянешь. Как добежите, прыгайте через ограду!
Парень лихо свистнул, поднял высоко меч и, широко улыбаясь, крикнул:
— Кто со мной?
Иванко быстро отделил ему часть людей.
— Идите с ним.
За поворотом показалась усадьба Судислава. Ворота были закрыты, вокруг ни души. Иванко велел бежать и сам первым ринулся вперед. До ворот оставалось шагов двести, когда над головами повстанцев засвистели стрелы.
— А, так ты еще и стрелять вздумал! — вспыхнул Иванко. — Быстрее за мной!
Наклоняя головы, все побежали за ним и приблизились к ограде. Попробовали нажать на ворота — закрыты.
— Бревна! Бревна! — послышались голоса.
Иванко увидел сложенные под оградой длинные дубовые бревна.
— Берите, бейте в ворота!
Самые молодые парни моментально схватили два бревна, стали в ряд человек по десять и, раскачав их, начали бить в ворота.
Со двора откликнулись. Чей-то грозный голос гаркнул:
— Уходите, а то кипятком ошпарю!
Иванко сообразил, что действовать надо по-другому. Пускай тут продолжают бить в ворота. Дружинники Судислава соберутся здесь, а тем временем их нужно обойти с другой стороны. Он позвал к себе всех, кто был свободен, и побежал с ними влево. Нужно перелезть через ограду и прыгнуть во двор. Иванко первым стал взбираться на ограду. Его подсаживали, помогали. Вслед за ним лезли и другие.
Здорово выходит! Глянув во двор, Иванко увидел, что тиун Судислава побежал с дружинниками к воротам, а тут никого не было. Воины Иванки — их было не менее пятидесяти — посыпались во двор один за другим, как груши.
— Накладывай стрелы! — нарочито громко крикнул Иванко, чтобы его услышали у ворот.
Повстанцы одновременно метнули двадцать стрел, и многие из них попали в цель. Тиун, догадавшись, что его обманули, повернул всех на Иванку.
— Бей их! — истошно кричал он. Однако напуганные дружинники возвращались неохотно. — Почему вы стоите? — вопил тиун. — Их мало!
Но в это время за спиной у него поднялся шум — это перелезали через ограду закупы, посланные Иванкой со стороны реки.
Тиун завертелся на месте, бежать было некуда.
— Ага! Ну что? Мало нас? — гремел, размахивая палкой, высокий парень. — Мало?
Он стукнул тиуна по голове. Дружинники мигом подняли руки.
— Мы с вами! Мы с вами! — кричали они.
— Не трогайте их, — приказал подоспевший сюда Иванко. — Как тиун? — обратился он к парню.
— Не дышит, — развел тот руками, — видно, Богу душу отдал. У меня меч легкий, да рука тяжелая, — показал парень на дубинку, — как притронусь, так и просится на Небо мой недруг.
Все захохотали.
— Если бы этой дубиной Судислава попотчевать! — бросил кто-то под общий смех.
Возбуждение начинало утихать. Вдруг в дальнем углу усадьбы раздался крик.
— Идите сюда! Сюда! — звал маленький лысый человек.
Кое-кто уже рванулся было бежать, но Иванко властно остановил их:
— Стойте! Может, это ловушка.
— Да мы знаем деда Николая.
— Знаем, знаем! — недовольно пробормотал Иванко;— Иди сам сюда! — позвал он старика.
Старик приковылял и крикнул:
— Там человек в порубе!
— Бежим к нему! — нажимала на Иванку молодежь, и все двинулись туда.
— Куда вы все? — остановил их Иванко. — Хватит и десяти, а нам за подворьем следить надо.
В порубе-яме нашли избитого, обессилевшего человека. Это был смерд из оселища Судислава. Он, не веря глазам своим, удивленно рассматривал освободителей и, узнав высокого парня, бросился к нему.
— Да это же наш Твердило! — вскричал парень, схватив его за руки. — Э, да у тебя украшения! — Он всем показал кандалы, в которые были закованы руки Твердила.
— Кто это тебя так? — сочувственно спросил Иванко.
— Кто же, как не дорогой да любезный наш Судислав, — гневно ответил Твердило. Заросшее лицо его стало суровым. — Посмотрите! — Он повернулся спиной. Она была исполосована черно-синими подтеками запекшейся крови. — Били меня. Сам Судислав бил, и не помню, кто еще.