Завидя Тохту, звонче щелкали бичи и злее становились надсмотрщики. Опрометью бегали на помостах подсобники, будто не было в их руках тяжело груженных носилок.
С высоты строительных лесов молодой суздальский каменщик Саватий смотрел на хана и диву давался: что этого кривоногого, тщедушного человечка боится вся Орда?
Саватий хорошо запомнил воскресный день, когда в Суздаль нагрянули ордынцы. Его выволокли из избы, приковали к единой цепи с другими мастеровыми и погнали в Сарай.
Брел Саватий, к дороге приглядывался, решил для себя, рано или поздно, а попытается бежать из неволи.
Ростом невелик Саватий, но коренаст, широкоплеч, крутолоб и силы недюжинной. Как-то засел в колее воз с камнями. Не тянут кони, рвут постромки. Мужики намерились разгружать телегу, но подошел Саватий, уперся плечом, вытолкнул воз.
Но то было в Суздале, а нынче охилел он. Пища в неволе пустая, похлебка жидкая и малый кусочек лепешки в день. В животе у Саватия урчание, а ночами снилась ему еда обильная. Чаще всего — будто ест он щи наваристые с хвостом говяжьим. От голода у Саватия мотыльки в глазах летали.
Однако последний месяц стали ордынцы кормить суздальцев получше, давать конину вареную и рыбу, какой в низовьях Волги ловилось множество. По всему видать, испугались, что вымрут каменщики и дворец ханский не достроят.
От месяца в месяц мечтал Саватий о побеге. Но из поруба, куда бросали их на ночь, не убежишь, а на стройку гонят — караул за каждым.
Приглядел себе Саватий товарища, тоже суздальца. Стал подбивать его вместе бежать. Касьян, так звали парня, уходить из плена соглашался, но говорил, не на Рязанщину пробираться надо, а на запад, где, по слухам, земля тмутараканская[96]. Касьян твердил, татары беглецов на той дороге не станут искать, но Саватий не соглашался.
В Орде Саватий язык татарский осилил, по-ихнему говорил не хуже, чем по-русски. Думал, авось пригодится.
Иногда суздальских каменщиков навещал епископ Исмаил, исповедовал, рассказывал, кто из князей к хану на поклон приезжал, говорил, будто вскорости великий князь в Орду приедет.
Услышал о том Саватий, решил: коли удача выпадет увидеть великого князя, ударит он ему челом, умолит выкупить его либо помочь тайно добраться на Русь.
Во дворе великокняжеских хором собралась вся старейшая дружина. Провожали великого князя в Орду.
В том году Андрей Александрович и не поехал бы, время на осень повернуло, начались холода, дожди зачастили, развезло. Но ближе к зиме, когда уже ударили первые заморозки, появился во Владимире баскак Ахмат, служивший прежде Ногаю, но переметнувшийся к хану Тохте.
Был Ахмат послан на Русь собирать ордынский выход, и привез он князю Андрею Александровичу повеление явиться в Сарай.
Вызов Тохты нагнал на великого князя страх, но сколько он ни допытывался у Ахмата, зачем вызван в Орду, баскак не ответил, видно, и сам не ведал.
Спешно собрался князь Андрей, нагрузили коробья мехами, уложили в ларцы дорогих украшений, попрощались наспех и пустились в путь. В дороге и зиму встретил.
Колючий снег вперемешку с мелким дождем сопровождал путников до самого Сарая. Обмерзали кони, обмерзала одежда на всадниках, колом стояли сыромятные гужи. Нудно скрипели колеса груженых телег, на которых везли не только дары и пропитание, но и дрова: в степи их не сыскать, а от мокрого бурьяна-сухостоя разве что дым едкий по сырой земле стлался.
У костров отогревались, варили еду, обсушивались и, соорудив из телег защиту, передыхали, чтобы поутру сызнова пуститься в дальний путь.
Мрачен князь Андрей, мрачные и мысли у него. С того лета, как побывал у хана княжич Юрий, чует князь неприязнь к нему Тохты. Как бы не отобрал он у него ярлык на великое княжение, не передал другому. И оттого делается князю Андрею Александровичу страшно.
Одно и одолевает его желание — вымолить ханское доверие, заслужить милость Тохты, сохранить за собой ярлык. Ужли доведется погибель в Орде принять?
Гадал великий князь: кто ныне у хана в чести, кому первому подарки поднести, суметь ублажить, чтобы тот слово за него, Андрея Александровича, замолвил? Верная тропинка к сердцу через женщину, но известно, у Тохты нет любимой жены. Одно время ханским доверием пользовался царевич Дюденя. Это он приводил к городецкому князю Андрею воинов и помог одолеть Дмитрия. С помощью Дюдени сел князь Андрей на владимирский стол.
96
…