Андрей Александрович велел отсечь московскому гридню голову. Вишь, даже в степи Даниил намерился иметь свои глаза и уши.
Отправляясь к хану, Андрей Александрович думал, как расправиться с непокорными князьями, а теперь, когда нет с ним татарских воинов, оставалось одно: поклониться новгородцам. Авось не откажет Господин Великий Новгород.
Поделился о том с боярином Еремой. Тот согласился:
— Новгородцам стоит на вече удила закусить.
И решили в Новгород не посольство слать, а самому великому князю ехать. Новгород гордый, не всякого принимает. Разве не известно, люд новгородский даже Александра Ярославича Невского изгонял?
Глава 7
В истории Великого Новгорода немало страниц о сражениях со скандинавами. Скандинавы захватывали новгородские крепости на побережье, сажали в них свои гарнизоны и облагали данью карел.
Новгородцы ходили войной на шведов, отбивали свои городки, а когда рыцари оказывали сопротивление и сломить их не удавалось, тогда Новгород призывал на подмогу великого князя Владимирского.
Бывало, великий князь сажал в земле карел своих посадников и новгородцы затевали с ним тяжбу, считая, что великий князь посягнул на их собственность…
В лето шесть тысяч восемьсот десятое, а от Рождества в тысяча триста второе приговорило новгородское вече слать послов к королю датскому Эрику VI, дабы прекратить с ним частые войны.
Мир был заключен, а на вече новгородцы решили: пора Господину Великому Новгороду сбросить с себя бревенчатое рубище и возвести и кремль, и стены, и башни новые из камня…
С того дня потянулись в Новгород телеги, груженные камнем, застучали молотки камнетесов, появились котлованы, вырытые землекопами, и медленно вставали каменные новгородские укрепления…
Никогда не лежала душа у боярина Еремы к Новгороду. Суетный, крикливый, а всему заводчики — торговые люди и бояре. Когда открывались дороги и вскрывались реки, Новгород принимал иноземных гостей. Здесь и дворы гостевые, где селились купцы и иной приезжий люд: Немецкий двор для купцов Ганзейского союза, Греческий для византийцев. Варяжский скандинавам предназначался, был и двор для гостей из мусульманских стран. А на самой окраине Людинова конца стоял малый двор, обнесенный высоким бревенчатым тыном, где останавливались гости из загадочных земель Индостана и великой империи китаев. Гости из этих стран редко добирались до Новгорода. Они плыли и ехали кружным и опасным путем, затрачивали на это годы, старились и гибли в дороге…
В Новгород Ерему послал великий князь. Сам Андрей Александрович ехать передумал, а с боярином отправил епископа Луку.
Посольство великого князя встретили в Новгороде довольно прохладно. И посадник и тысяцкий удивились, услышав, что боярин и епископ приехали просить помощи, чтобы покарать московского князя. Посадник переспросил:
— Ужли у князя Андрея сил недостало на молодшего брата?
Новгородский архиепископ укоризненно покачал головой:
— Забыли люди заповеди Господа: брат на брата взывает…
Минул месяц. Боярин Ерема домой, во Владимир, засобирался. Накануне зашел в кабак, что на новгородском торгу, у Волхова, где мост наплывной. Кабатчик поставил перед ним миску со щами, кусок хлеба и луковицу. Ел Ерема, по сторонам поглядывал. Обочь от него два мужика пили квас хлебный, переговаривались. Один, заметив, что Ерема смотрит на них, спросил:
— Отчего невесел, боярин? Поди, женка разлюбила! — И рассмеялся.
Ерема рукой махнул:
— Кабы женка! Меня, посла великого князя, Новгород слушать не желает.
— Эвона! Подсаживайся к нам да поведай свою беду.
Отодвинул боярин миску, подвинулся к мужикам, велел кабатчику подать жбан с хмельным пивом.
Пили мужики, а Ерема им на свои заботы жаловался — не желает посадник вече скликать, где бы люд послание великого князя выслушал.
Похлопал один из мужиков боярина по плечу:
— То ли беда, а мы на что?
— Так ли? — со смешком спросил Ерема.
— Аль не веришь?
— Ставь жбан пива…
Выпили, разошлись. На другое утро Ерема еще ото сна не отошел, как на весь Новгород зазвонил вечевой колокол. Ему вторили кожаные била на городских концах, и вскоре площадь напротив храма Параскевы Пятницы запрудил народ. Шли, спрашивали:
— Почто скликают?
— По чьей воле?
— По воле людства новгородского!
— Надо послушать, о чем послы великого князя Владимирского речи поведут.
На высокий помост-степень взошли архиепископ, посадник[98] и тысяцкий, а за ними боярин Ерема и епископ Лука. Поклонились на все четыре стороны, после чего посадник возвестил: