– Не грусти, Георгий, «по соточке», и все забудешь.
Одна, вторая, и домой уже навеселе. Вечерние посиделки становились все чаще и чаще, а количество выпиваемого – все больше и больше.
Полина корила:
– Нельзя же так, Георгий, ты же сопьешься! Ты почти каждый день пьяный.
– Не пьяный, а выпивший! Имею право после работы, – оправдывался Георгий. И все продолжалось.
Вскоре совхоз развалился. Родственник к этому времени умер, оставив им дом и участок земли в шесть гектаров. Георгий решил создать свое фермерское хозяйство: взял кредит в банке, купил трех коров, дюжину овец, кур, гусей и прочую живность. Вместе с сыновьями смастерил из оставшихся в совхозе деталей трактор. Начались фермерские будни, но «по соточке» продолжалось. Теперь Георгий приглашал знакомых и соседей к себе домой, иногда на ферму, и хвастался:
– Смотрите, какое хозяйство поднял своими руками! Вот этими – и показывал крепкие натруженные ладони.
Вскоре старший сын Сергей тоже стал участвовать в посиделках, затем и Павел.
– Мы за столом важные вопросы решаем, а выпивка – между делом. Кто нынче не пьет? – отвечал Георгий на упреки Полины.
Посиделки становились все чаще, дебаты за столом все громче, доходило и до потасовок. Правда, на следующий день мирились. И опять – по рюмке-другой. Полина смирилась, но все чаще повторяла:
– Совсем сопьешься ведь, Георгий! И сыновей с детства приучаешь. Нехорошо это…
После упреков Георгий, бывало, держался пару дней, а потом все начиналось сначала.
НАЧАЛО КОНЦА
Первая трагедия случилась внезапно. Во время очередного застолья Георгий и Павел сильно повздорили. Отец упрекнул сына:
– Тебе вот скоро двадцать шесть лет, а чего ты добился в жизни? Учиться не захотел, специальность нормальную не получил, даже жены нет – девки от тебя шарахаются. Я в твои годы был первоклассным летчиком! Летал на всех видах самолетов, а ты…
Обиженный Павел бросил в ответ:
– Ну и что, что летал когда-то? А чем закончил – хвосты коровам закручиваешь!
– Ах ты, негодник! – взревел пьяный отец, схватил стоявшую на столе пепельницу и, не глядя, запустил ею в сына.
От неожиданности Павел не успел увернуться, и удар пришелся прямо в висок. Все случилось на глазах у Полины, двух других сыновей и родственников, которые сразу вызвали медиков. Скорая приехала через сорок минут и констатировала смерть. Потрясенного и ничего не соображавшего Георгия арестовали.
Хоронили Павла через три дня. Обезумевшая от горя Полина часто падала в обморок. Георгий сидел в тюрьме – на похороны сына его не отпустили. Вечером устроили поминки. Старший и младший сыновья с горя напились и стали клясть отца на чем свет стоит. Полину утешали племянница и соседи. Несмотря на то что главным виновником гибели сына был муж, она не могла вычеркнуть его из своей жизни:
– Не нарочно он это, не нарочно, – убеждала себя Полина и на пятый день помчалась в тюрьму.
Георгия было не узнать: навстречу жене, с трудом волоча ноги, вышел сутулый, исхудавший, заросший щетиной состарившийся человек. Только глаза были прежние – знакомые и родные.
Полина подошла и молча обняла Георгия. Они не произнесли ни слова. Да и о чем говорить, и так без слов все понятно. Содеянное назад не вернуть. Только на прощание спросил:
– Как ты одна там справляешься? – И отвернулся, чтобы жена не увидела катившуюся по щеке слезу.
– Ничего… Жить-то надо.
На этом и расстались.
Дома Полину встретили пьяные сыновья с упреками:
– Ну как он мог?!
Ничего
На сороковой день все вместе пошли на кладбище помянуть Пашку. Выпили, поговорили, вспомнили солнечные и радостные деньки. Когда вернулись домой, старший, Сергей, уехал в город: дома его ждала беременная жена. Младший, Николай, отправился с другом на сеновал:
– Мама, мы помянем Пашку немного и там же заночуем.
– Хорошо, сынок. Только не пейте много и не курите. Сено ведь… – попросила Полина.
– Ну что ты! Не маленькие, свою норму знаем.
Полина прибралась на кухне, закрыла двери и легла спать. Но сон не шел, мысли о Георгии и погибшем Пашке не давали покоя. Перед глазами промелькнула вся жизнь: первая встреча, любовь с первого взгляда, свадьба – когда он нес ее счастливую на руках из загса до машины, вспомнились переезды из одного города в другой, игры с детьми, отпуска всей семьей на Черном море. Однажды, нарушив все инструкции, Георгий взял ее в кабину самолета, и они долго летали вместе… Дух захватывало, она в восторге хватала его за руку, а он нежно целовал ее руку. И вот один сын – на кладбище, а любимый муж – в тюрьме.