Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том I

Слева созвездие Волопас (Bootes) с дубиной в руке, справа созвездие Геркулес (Hercules). Снизу созвездие Змея (Serpens), разевающая пасть на созвездие Северная Корона. Пасть Змеи пересекает Тропик Рака (Tropicus Canceri).

В виде созвездия Северная Корона Данте путешествует по Звёздному Небу под защитой созвездия Геркулес. Корона Ариадны, подарена ей Богом Вакхом (Бахусом) в память о браке с ним. Ариадна, дочь Критского судьи Миноса и его жены, Пасифаи, сестра чудовищного Минотавра, получеловека – полубыка, сына Пасифаи от Зевса, который обратился в Быка. Чтобы соблазнить Быка, Пасифая ложилась в сделанную для неё знаменитым изобретателем Дедалом, деревянную тёлку. Ариадна дала царевичу Тезею клубок ниток, чтобы тот, пройдя Лабиринт и убив Минотавра, смог выбраться обратно.

INFERNO – Canto II. АД – Песня II Сомнения Данте – Ответ Вергилия

Lo giorno se n'andava, e l'aere bruno
toglieva li animai che sono in terra
da le fatiche loro; e io sol uno [3]

m'apparecchiava a sostener la guerra
sì del cammino e sì de la pietate,
che ritrarrà la mente che non erra. [6]

День уходил, и неба воздух темный
Земные твари уводил ко сну
От их трудов; лишь я один, бездомный, [3]

Приготовлялся выдержать войну
И с тягостным путем, и с состраданьем,
Которую неложно вспомяну. [6]

На земле наступила вторая ночь приключений Данте – с 9 на 10 января 1743 года. Полная Луна в эту ночь проходит в созвездии Близнецы.

Темнота уводит ко сну земных тварей, а торжествующие звери Звёздного Неба только собираются на выход. Прошёл первый день после ночной встречи поэта с Вергилием – Геркулесом. Ночь спускается, все собираются на покой, только он не может, бездомный, сомкнуть глаз, приготовляясь к архитягостному пути. Бежать предстоит по ночам, пережидая дневное время в надёжных местах; предстоит фактически военный поход, со всеми тягостями и лишениями, полный сострадания к мукам людей, встречающихся на пути.

В дни Рождества Христова воюющими сторонами объявлено о временном прекращении военных действий – Рождественское перемирие, что облегчает ему бегство.

O muse, o alto ingegno, or m'aiutate;
o mente che scrivesti ciò ch'io vidi,
qui si parrà la tua nobilitate. [9]

О Музы, к вам я обращусь с воззваньем!
О благородный разум, гений свой
Запечатлей моим повествованьем! [9]

Данте обращается с воззванием к Музам, прося их выбрать благородный разум, который направит свой гений, чтобы снять печати с его повествования. Это – призыв к потомкам и его духовное завещание; изложение его страстного желания быть услышанным в веках, ведь не зря же он предпринял столь тяжёлый труд!

Io cominciai: «Poeta che mi guidi,
guarda la mia virtù s'ell» è possente,
prima ch'a l'alto passo tu mi fidi. [12]

Tu dici che di Silvïo il parente,
corruttibile ancora, ad immortale
secolo andò, e fu sensibilmente. [15]

Però, se l'avversario d'ogne male
cortese i fu, pensando l'alto effetto
ch'uscir dovea di lui, e «l chi e «l quale [18]

non pare indegno ad omo d'intelletto;
ch'e» fu de l'alma Roma e di suo impero
ne l'empireo ciel per padre eletto: [21]

la quale e «l quale, a voler dir lo vero,
fu stabilita per lo loco santo
u» siede il successor del maggior Piero. [24]

Per quest'andata onde li dai tu vanto,
intese cose che furon cagione
di sua vittoria e del papale ammanto. [27]

Я начал так: «Поэт, вожатый мой,
Достаточно ли мощный я свершитель,
Чтобы меня на подвиг звать такой? [12]

Ты говоришь, что Сильвиев родитель,
Еще плотских не отрешась оков,
Сходил живым в бессмертную обитель. [15]

Но если поборатель всех грехов
К нему был благ, то, рассудив о славе
Его судеб, и кто он, и каков, [18]

Его почесть достойным всякий вправе:
Он, избран в небе света и добра,
Стал предком Риму и его державе, [21]

А тот и та, когда пришла пора,
Святой престол воздвигли в мире этом
Преемнику верховного Петра. [24]

Он на своем пути, тобой воспетом,
Был вдохновлен свершить победный труд,
И папский посох ныне правит светом. [27]

Обращаясь к Вергилию, поэт рассматривает пример своего предшественника, сошедшего в Ад – царя Энея, родоначальника рода Сильвиев, от которых пошёл род Римских императоров, который в «Энеиде» Вергилия (Эн., VI, 236—899), спускался в подземную обитель теней, где его отец – Анхиз показал ему души великих потомков его сына – Аскания Юла, поощряя завоевать и основать новую державу в Италии – Латинию – предшественницу Римских империй.

Данте терзают сомнения: хватит ли у него гения и сил для свершения столь великого подвига – пройдя путём Энея, спуститься в Ад (Тартар) и пройти его кругами? Он задаётся вопросом: – «Если Поборатель всех грехов – Христос был благ к Энею, не было ли это исключительно в силу тех великих судеб, к которым был предназначен Эней?». Сегодня – говорит он: – всякий почтёт Энея достойным этого великого подвига, зная, что тот был избран свыше, чтобы стать предком Риму и Римской Империи. Поэт считает, что это стало для Энея возможным только по одной причине: – Рим и Римская Империя были созданы, чтобы стать подножием Святого престола Римских пап – преемников Святого апостола Петра – первого папы Римского.