— Смотрите! Сарацин!
Данте в свою очередь посмотрел на покойников. Одежду двоих украшали знаки отличия офицеров военного флота. Наверняка это были капитан галеры и его помощник. Третий же был облачен в роскошные и очень странные одежды, трепетавшие вокруг его тела, как перья сложенных крыльев. Его голову венчал огромный тюрбан, на грудь спускалась длинная восточная борода. Глубокие морщины на лице говорили о том, что он был уже очень стар…
— Умерли… Они все умерли… — тупо повторял начальник стражи.
— Замолчите! — раздраженно прошипел Данте. — Вы мешаете мне слушать.
— А что вы слушаете?
— То, что говорят мертвецы!.. Например, этот человек говорит мне, что он не входил в команду галеры. Он вообще не был моряком. Обратите внимание на его руки и одежду. Он явно был пассажиром. Когда галера выскочила на берег, они все уже были мертвы. Все, кроме одного! — С этими словами Данте указал на пустовавший четвертый стул и четвертый кубок с вином на столе. — Их было четверо. Но один из них не стал пить.
— Посмотрите-ка сюда, — добавил поэт, ткнув пальцем в глубь каюты. — Четыре койки. И на всех спали. Очевидно, что человек, не пивший вина, жив.
Набравшись мужества, Данте повернул к свету голову старца и разжал ему челюсти. На кривых зубах мертвеца застыла розоватая пена, а посиневшие губы в последние мгновения жизни были прикушены до крови.
Отпустив голову покойника, Данте понюхал остатки жидкости у него в кубке.
— От чего они умерли?
Данте поднес факел к лицу мертвеца.
— Видите распухшие губы и язык? Как будто он задохнулся… — сказал поэт и убрал факел подальше от бороды покойника, которая чуть не загорелась. — Это яд. Необычный. Он парализовал им дыхательные органы.
Опустив факел, Данте заметил у мертвого старика на шее что-то вроде позолоченного медальона на кожаном шнурке. Медальон был покрыт малюсенькими знаками и арабскими буквами.
Сняв с шеи покойника медальон, Данте увидел, что это астролябия очень тонкой работы. Алидада — ее подвижная стрелка — была погнута словно от удара. Однако координатная сетка — клубок тончайших металлических нитей, больше похожий на произведение ювелирного искусства, — не пострадала вместе со всеми своими стрелочками и солнышками, означавшими неподвижные звезды.
Данте прикинул, что на этой астролябии не менее сотни звезд, хотя на всех инструментах такого рода, которые ему приходилось видеть раньше, количество звезд не превышало тридцати. Случись ангелу прокладывать себе путь в глубинах звездного неба, ему не найти лучшего инструмента… Ангелу? Или демону?..
Быстро осмотрев двух других мертвецов, Данте нашел на их телах зловещие следы такой же смерти.
— Четвертый человек умертвил своих спутников, отравив все вино на борту галеры. По морской традиции, добравшись до цели, все на борту стали пить вино. Поэтому сразу умерли все, — пробормотал Данте. — Давайте-ка получше осмотрим корабль!
Оглядевшись по сторонам, он заметил в глубине каюты прикрепленный к переборке окованный железом шкафчик. Взломав кинжалом его дверцу, Данте обнаружил внутри тетрадь в кожаном переплете. Скорее всего, это был судовой журнал. После беглого осмотра Данте сунул его к себе в сумку.
Смрад разлагавшихся трупов становился невыносимым. Данте зашелся кашлем, и его чуть не вырвало. Наспех обшарив карманы покойников, он выскочил из каюты.
Очутившись на палубе, Данте остановился перевести дух и задумался над страшной смертью гребцов. Теперь он понимал, почему они так скорчились. Те из них, кто не успел выпить яда, умерли от жажды в цепях под палящим солнцем. Отравитель и не подумал их освободить. Они наверняка до последнего момента бились в цепях, и их душераздирающие вопли не один день оглашали пустынное болото. Однако гортанные звуки арабского языка распугали и без того немногочисленных обитателей этих мест, выросших в страхе перед болотной нечистью.
Данте казалось, что он и сейчас слышит стенания несчастных.
— Велите вашим людям тщательно собрать все части механизма в каюте, — приказал он капитану стражи. — Пусть все сложат в парус и с величайшей осторожностью доставят во Флоренцию!
— А что делать с этими?
Поэт в нерешительности осмотрелся по сторонам. Покойникам теперь ничем не поможешь… Но не оставлять же их гнить в цепях!
— Подожгите галеру. Она будет им погребальным костром. Пусть наш бог вместе с их богом примут их души в языках пламени… И пока никому ничего не рассказывайте о том, что мы здесь видели!
— Но ведь трюм галеры пуст. На ней нет ничего ценного! О чем же молчать? — с подозрением спросил начальник стражи. — Кроме мертвецов…